За краем Вечности - [209]

— Давай же, Джек! Быстрее!

Но не успело дело дойти до самого интересного, как тут же картинка поехала, стала видоизменяться — будто видение перестраивалось, как грани кубик Рубика — и я оказалась в знакомом помещении — небольшом аккуратном сарайчике на Кайо дель Пасахе, заставленном сундуками и заваленном книгами. Посреди этого изобилия за столом восседала та же самая девушка. Её смуглая рука живо водила пером по бумаге. Дверь отворилась, впуская на порог квадратик света. В помещение вошёл молодой Джек. Он наклонился над стулом, где сидела девушка, в ответ на что на лице её расползлась блаженная улыбка.

— Роза, цыпа, кончай разводить свою писанину, ибо я готов предложить тебе более интересное задание.

Роза захихикала, чувствуя на своей шее его колючие поцелуи.

— Ну подожди, подожди, Джек! Мне надо ещё кое-что доделать!

— Всё подождёт!

Воробей был готов сгрести со стола все вещи и уложить на него любимую, но та навязчиво отпихнула его, отговаривая от этого действа:

— Ещё минута, дорогой, и я вся твоя. Какой же ты у меня нетерпеливый, — она наигранно ахнула и покачала головой.

— Ожидание сводит с ума, дорогая, но желание дождаться заставляет жить! Поэтому поспеши, дорогая, жду тебя в доме!

Когда Воробей скрылся за дверью, Роза, не сдерживая улыбки, снова обернулась к столу. Перо клюнуло в чернила и заскользило по лоскутку ткани, переписывая из древнего манускрипта слова: «Лишь кровь способна искупить возвращение души из мира теней». И как только Розой была поставлена точка, воздух наэлектризовался, в помещение вторгся порыв ветра. Роза подпрыгнула, её качнуло назад. Девушка завалилась, вцепилась в спинку стула, едва не рухнув с него, а в её зрачках стремительно замелькали видения: Пещера, темнота, истекающий кровью мужчина, лежащий на полу, и сидящая над ним измученная истощённая девушка. Её крики доносились жутким эхом: «Нет! Нет, НЕТ!!! Всё не должно быть так! Всё не может быть ТАК! Почему ты, а не я?! Почему мой Джекки, а не я?!», после мелькает капающая на Амулет кровь и эхом разносятся слова, произносимые губами той же девушки: «Лишь кровь способна искупить возвращение души из мира теней» — и картинка резко трансформируется обратно, и в глазах Розы снова отражаются эти слова, только что написанные пером на лоскутке.

Роза Киджера дышала тяжело, надрывно, а её расширенные зрачки бегали по комнате, спотыкаясь о предметы, пока не наткнулись на лоскуток: её дрожащие пальцы вцепились в него, и девушка вихрем вылетела из строения.

Не успела я отойти от шока, как видение перенесло меня на очередную локацию: теперь это была комната. За окном гремела гроза, и пасмурная сырость поздней осени витала в спальне. Джек не спал, вместо чего хмуро и напугано наблюдал за Розой. Девушка металась в кровати, как в горячем бреду. С её губ срывались крики, пропитанные ужасом, среди которых улавливались слова «огонь», «смерть» и «кровь». Видимо, Джек не выдержал: его рука легла на смуглое плечо Киджеры и настойчиво потрясла её. Роза вырвалась из кошмарного сна не сразу, а когда её глаза распахнулись, моё видение снова переменилось: резко приблизились её напуганные глаза — и быстро отдалились. Только теперь Роза была в совершенно другой обстановке. Девушка металась в горящем доме. Пламя смачно вгрызалось в стены. Клубья дыма душили мулатку, она прикрывала слезящиеся глаза рукой и под хруст ломающегося дерева бежала сквозь огонь. Дом гудел, будто его пронизывали сквозняки. В воздухе летали кусочки пепла. С потолка просвистела люстра. Откуда-то снизу послышалось отчаянное «Чёрт возьми! Зара-аза!»

— Дж… ек… — прохрипела Киджера. Девушка кинулась к лестнице, но с потолка просвистели обломки досок. Киджера отпрянула и завалилась назад. Это загнало её в угол. Девушка отчаянно закашлялась, отгоняя от себя дым руками, попыталась встать, но пламя сомкнулось вокруг неё кольцом. В этот момент, будто призрак, на лестнице появилась фигура капитана Воробья. Джек отчаянно выискивал её, звал. И, видимо, она услышала и нашла в себе последние силы отозваться:

— Я… здесь, Джек!

Воробей сориентировался сразу же. Секунда, и он оказался рядом. Их отделяла лишь насыпь горящих досок, и капитан уже протянул руку, готовый пройти через них. Роза вытянула дрожащую обожжённую ладонь в ответ, как вдруг под потолком загрохотало и загудело. В зрачках Киджеры мелькнул ужас. С потолка с оглушительным треском сорвалась балка и прибила Розу Киджеру к полу. Отдача заставила Джека шарахнуться назад. Его глаза расширились в ужасе при виде безвольной женской руки, торчащей из-под завала, объятого огнём…

Видение пошло помехами и постепенно стало сходить на нет: изображение снова менялось, но я продолжала видеть глаза Джека. Горящий дом постепенно трансформировался в холодный тёмный пещерный пол, вонь дыма превратилась в запах земляной сырости, порез на руке снова запульсировал, послышалась капающая на пол кровь и ощутился холод Амулета в руке. И даже лицо Джека изменилось: стало более мужественным, приобрело отпечатки увиденного, проявились шрамы и свежие ссадины, но глаза — они так и остались прежними. И я окончательно, стремительно перенеслась в настоящее. Джек, лежащий передо мной в луже собственной крови, резко подорвался на полу и судорожно глотнул воздух, как выброшенная на берег рыба. Капитан едва не завалился обратно, но упёрся локтями в пол и ошарашенно уставился в одну точку, словно дьявола увидел. Меня будто заморозили в глыбу льда — я не имела сил пошевелиться, хотя в раненую ладонь больно впивался Амулет, сжатый в руке до побеления пальцев. Отчаянное желание понять — очередное ли это видение, либо же передо мной настоящий, живой Джек, сковало меня ступором. На лице проступила робкая улыбка лишь когда взъерошенный, шокированный капитан обернулся ко мне — удивлённо, будто не понимал, откуда здесь столько крови, и были ли все предыдущие события взаправду, или же оказались сном.