За Калинов мост - [50]
Лучше бы она не начинала думать об этом - вместо непринужденной обстановки между ними повисали неловкие паузы, прерываемые неуклюжими репликами. А когда Игорь начал растирать ей спину водкой, Маринка вообще замолчала и зажмурила глаза - нет, лучше бы он не прикасался к ней. Или она так соскучилась по ласке? Чего доброго, она решит, что он ей нравится. Надо заснуть и проснуться, выбросив глупые мысли из головы. А главное - что Игорь о ней подумает? Что она легкомысленная дурочка, готовая вешаться на шею первому встречному?
- Ба! - раздался голос с полатей. - Какой интим!
Этого только не хватало! Сергей, разумеется, проснулся в самый неподходящий момент!
Маринка скосила на него глаза:
- Но тут пришел поручик Ржевский и все опошлил.
Сергей хохотнул, ловко спрыгнул вниз и подтолкнул Игоря в бок:
- А можно я разотру спереди? Не все ж тебе одному работать.
- Я не устал, - хмуро ответил Игорь.
Сергей хохотнул еще раз и, как был босиком и в трусах, вышел за дверь.
- Знаешь, Медвежье Ухо, я его боюсь, - вздохнула Маринка. - Надо скорей надевать свитер, пока он не вернулся.
- Не бойся. Я, конечно, с ним не справлюсь, но…
- Даже не думай! - перебила Маринка. - Он мне ничего не сделает, он только прикалывается. Просто меня это бесит, и все. Не вздумай с ним связываться, он же чокнутый. Знаешь, как я ночью испугалась, когда он с ножом на тебя пошел? У него глаза бешеные, как у берсерка. Он сначала делает, а потом думает.
- Да ладно, - сказал Игорь расстроенно.
Маринка привстала, натянула свитер, закинутый на затылок, и повернулась к Игорю лицом. Ей показалось, что ему непременно требуется утешение.
- Послушай, Медвежье Ухо. Ты что, считаешь себя в чем-то хуже него?
- Да нет, - ответил Игорь.
- Это же машина для убийства, посмотри. Да, он может дольше тебя ходить по болоту. Он выносливей, он физически сильней. Но он не сможет поймать травку, никогда. Так что не бери в голову его казарменные шутки. Пусть прикалывается, не связывайся с ним.
- Хорошо, - Игорь в недоумении пожал плечами и поплотнее накрыл ее спальником. - Спи. Выздоравливай. И за меня не беспокойся, ладно?
Маринка смешалась: и вправду, чего она так испугалась? Зачем кинулась Игоря в чем-то убеждать? Он же взрослый неглупый человек, ему не надо такого объяснять, он лучше нее это понимает.
- Ну как вам моя каша? - спросил, заходя в домик, Сергей.
- Отличная каша, Сережа, - нехотя ответила Маринка. Ей совсем не нравилось быть ему в чем-то должной.
- Спасибо, - сказал Игорь, - правда, очень вкусно. И за печку спасибо.
- Да ладно, - скромно отмахнулся Сергей, - вы ж вчера никакие были. Я хочу пройтись, осмотреться. Может, встречу что интересное. Марин, ты не хочешь со мной прогуляться?
- Я болею, - буркнула Маринка, - мне к ночи надо поправиться.
- Как знаешь, - Сергей загадочно повел бровями, и эта загадочность Маринке совсем не понравилась.
- Чаю попей, - предложил ему Игорь, - у нас есть шоколад и сухарики.
- Шоколад у меня у самого есть. А сухарики оставь зверюшкам. Мало ли еще кого приручать доведется! - он осклабился. - Я бы водочки выпил, но, вижу, ее тоже женщинам и детям придется отдать.
Маринка приподнялась и хотела сказать, что она думает по поводу женщин и детей, но Игорь кивнул и подмигнул ей.
Она проспала почти до темноты и проспала бы еще столько же, если бы Игорь легонько не потряс ее за плечо.
- Вставай, Огненная Ладонь, скоро сумерки. Надо собираться.
- Еще пять минуток, ладно? - пробормотала она спросонья.
Ей захотелось заплакать, как младенцу, которого потревожили. Уйти из этого уютного домика? От печки и погреба? От прозрачного озера? А она так и не вымыла голову.
- Эй, ты же не любишь лежать, ты любишь бегать, - ласково улыбнулся Игорь.
- Да-а-а… - заныла она.
- Тебе надо только одеться и поужинать, все остальное я собрал.
- Я не хочу ужинать. Я хочу шоколадку.
- Давай, доедай кашу. Там немного осталось. Садись, - он взял ее под мышки, усадил спиной к стене и закутал в спальник, - вот так.
Маринка хлюпнула заложенным носом. В голове шумело, и ломало суставы. Да, похоже, температура у нее нисколечко не упала. Даже наоборот. Игорь потрогал ее лоб.
- Знаешь, я тебя из Огненной Ладони переименую в Горячую Голову, если ты немедленно не поправишься…
- Не надо. Я не хочу быть Горячей Головой, - Маринка всерьез поверила, что Игорь хочет придумать ей другое имя, и даже испугалась. Да что с ней такое? Действительно как младенец!
Игорь сел рядом с ней.
- Ты чего, малыш? Тебе так плохо?
Маринка покачала головой:
- Я сейчас. Я встаю, только не надо меня переименовывать…
Он улыбнулся:
- Ну что ты, я же пошутил.
- Я понимаю.
- Мы никуда не пойдем. Травка подождет до завтра.
- Нет! - почти вскрикнула Маринка. - Не подождет! Я сейчас встану. Давай кашу, я поем, проснусь, и все будет хорошо.
- Кашу бери, - Игорь потянулся за кастрюлей на печке, - но вставать не надо.
В домик ввалился Сергей:
- Уф! Набрал в погребе всякого добра. Дня на три хватит.
- Мы сегодня никуда не пойдем, - покачал головой Игорь.
- В смысле? Как это «не пойдем»? - Сергей набычился.
- У Маринки жар, ей не стоит вставать.
- Очень здорово!
- Я сейчас встану, - Маринка чуть не подавилась кашей, - только доем и встану. Сережа, не слушай его.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Материки ушли под воду, растаял Ледовитый океан, люди выжили лишь на островках далеко за полярным кругом и назвали себя гипербореями. Их жизнь тяжела и опасна: в их острова бьют цунами, в воздухе мало кислорода, у них умирают дети… Но за двести лет выживания люди научились объединяться, держаться друг за друга, жертвовать собой ради других.Февраль, месяц штормов, шквалов и снежных гроз. Спасательный катер тонет, не дойдя до цели - островка в архипелаге Шпицберген. В живых чудом остается только медэксперт экспедиции.
Одной капли крови довольно, чтобы медиум проник в память рода, мог совершить путешествие в прошлое. Но вместе с памятью медиум принимает на себя не только родовые проклятья…
В маленькой северной стране, оккупированной миротворческими силами, в полуразрушенном бомбежками городе живет угонщик автомобилей, а вместе с ним — четверо мальчишек-беспризорников. Ему нет дела до того, что по его земле ходят чужаки, он не вмешивается в политику и презирает бойцов сопротивления. До тех пор пока не сталкивается с вывозом за рубеж уникальной технологии…
1984 год — последний перед перестройкой. Десятиклассник Саня Латышев приехал на море с мамой и ищет друзей.
1685 год: на пороге реформы Петра, разгар борьбы с расколом. Беглый колодник Нечай вернулся домой, к маме. Его мучают воспоминания о прошлом, и иногда ему кажется, что дом и свобода всего лишь счастливый сон. И боярин Туча Ярославич, и брат Мишата с его многочисленными детьми, и красивая девка Дарена… И чудовища, по ночам пожирающие припозднившихся гуляк. Тяжелый, мрачный роман об уважении к мертвецам и жерновах церковного правосудия.
Меня пытаются убить и съесть пять раз в день. Лишь умение вовремя разнести полдворца и особый дар спасали мне жизнь и честь! Иногда красивые глаза тоже помогали избежать дипломатического скандала. Но опыт подсказывает, что лучше бить чемоданом. Сегодня я собираю информацию про принца оборотней и проверяю его на склонность к изменам. Потом предоставляю полный отчет о короле эльфов. Чуть позже проверяю стрессоустойчивость разъяренного дракона. У официальной королевской «развратницы» очень «потный» график. Меня даже посвящали в рыцари и обещали оплатить торжественные похороны.
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.