За гранью возможного. Военная разведка России на Дальнем Востоке. 1918-1945 гг. - [36]

Можно предположить, что, находясь в Токио, Карл Янель занимался не только чисто военно-дипломатической работой. Представительская работа ему нравилась, но, вероятнее всего, он по указанию Яна Берзина занимался вербовкой особо ценных агентов среди высокопоставленных японцев. С этой задачей, судя по всему, Ян Карлович справился весьма успешно. Об этом говорит награждение Янеля орденом Красного Знамени. Сведения, которые Янель получал от своих источников, представляли для военной разведки несомненную ценность. Когда Янель в 1927 году возвратился в Москву, он был назначен на должность помощника начальника 3-го отдела Разведывательного управления РККА. В ноябре 1929 года Янель был назначен на должность начальника Института химической обороны им. ОСОАВИХИМа. С апреля 1934 г. по май 1937 г. бригадный комиссар Карл Янель был начальником Иностранного отдела штаба ВВС РККА.

Глава пятая ВЕСЬМА СЕКРЕТНО

Обычно в феврале 28 дней. В феврале 1927 год было 29. Дополнительный день, который появляется в календаре один раз в четыре года, принес начальнику советской военной разведки Яну Берзину большие неприятности. Утром от резидента, действовавшего в Токио, поступило донесение, в котором сообщалось: «Весьма секретно. Японский генеральный штаб командирует майора Казахара и капитана Мирада во Владивосток, Хабаровск, Читу и Иркутск с целью изучения обстановки в Приморье и Сибири. Цель поездки японских офицеров — срочная проверка сведений о перебросках советских войск к границам Маньчжурии и Монголии. Предупредите ОГПУ…»[52]

ОГПУ — Объединенное государственное политическое управление. Эта организация в первые годы после Октябрьской революции занимала особое положение ереди учреждений советской власти. Сотрудники ОГПУ имели особые полномочия и отвечали за обеспечение государственной безопасности Советского Союза. Они должны были предотвращать проникновение иностранных разведчиков на советскую территорию, вскрывать заговоры внешней и внутренней контрреволюции, направленные против существовавшего в СССР политического строя. Каждое государство должно заботиться о стабильности в стране и защите ее безопасности от внешних и внутренних врагов. Защитой американских государственных устоев бескомпромиссно занимались и занимаются агенты американского Федерального бюро расследований (ФБР). В те годы ОГПУ ничем не отличалось от ФБР или подобных спецслужб других государств. Сотрудники этих организаций, как правило, добросовестно и самоотверженно выполняли свои служебные обязанности.

Берзин распорядился направить сообщение, поступившее из Токио, начальнику ОГПУ Вячеславу Менжинскому[53]. Он знал Менжинского по совместной работе в ВЧК[54]и не сомневался в том, что японские эмиссары вряд ли увидят то, что они хотели бы увидеть в Приморье и Советской Сибири.

Второй вывод, к которому пришел Берзин, читая донесение резидента из Токио, состоял в том, что японская разведка неслучайно проявляла повышенный интерес к местам размещения советских воинских частей в Сибири и на Дальнем Востоке. Вероятно, японский генеральный штаб получил какие-то сведения о передвижении воинских соединений, и японским военным разведчикам предстояло уточнить данные, поступившие от агентов. Несмотря на то, что японские интервенты были выдворены за пределы советской территории в 1922 году, насажденная ими в годы оккупации агентура и через пять лет продолжала действовать, передавая в Токио сведения о советских воинских частях.

«Помощники Менжинского, — подумал Берзин, — знают свое дело. Они «помогут» японским разведчикам».

Майор Казахара и его компаньон получили разрешение на поездку по районам Сибири и Дальнего Востока, которые их интересовали. Сотрудники ОГПУ об их прибытии были своевременно предупреждены.

В марте 1927 года в Японии произошла очередная смена власти. Премьер-министром стал отставной генерал, барон Танака Гиити[55]. Он был потомком представителей древнего самурайского рода, фанатично следовал кодексу самурайской чести «Бусидо», верил идеям японского императора Дзимму, которые в японской военной элите назывались «Хакко Итио» — восемь углов под одной крышей, то есть идеям мирового господства расы Ямато. Захват чужих земель был для барона Танака исторической необходимостью. Поэтому он был активным участником русско-японской войны, ратовал за расширение владений Японии за счет территорий Кореи, Монголии, Китая и Советского Союза.

Деятельность нового японского премьер-министра не могла не привлечь внимания сотрудников советской военной разведки. Берзин был доволен работой резидента «Краба» и военного атташе Карла Янеля, которые за короткий срок пребывания в Токио разрушили сложившийся в управлении стереотип о том, что японских самураев вербовать невозможно. Оказалось, можно, и вполне успешно. Янель смог привлечь к сотрудничеству с советской военной разведкой японского политика. Этому агенту в Разведуправлении РККА был присвоен оперативный псевдоним «N2 1504». Агент передавал ценные сведения о внутриполитической обстановке в Японии, о борьбе партий за власть и особенно о направленности внешнеполитического курса японского правительства. Янель оплачивал услуги агента по сдельной системе. Чем больше сведений передавал японец советскому разведчику, тем больше он получал твердой валюты.