За гранью разума - [13]

…Назарбеков откровенничал не менее полутора часов. Он сдал с потрохами своих поставщиков, наркодилеров и высоких покровителей во властных структурах. Кроме того, подгоняемый наводящими вопросами, Ахмат сознался в пятнадцати убийствах, совершенных им самим (но не на сексуальной почве! – Д.К.) и в организации еще сорока восьми… После уничтожения нашими спецслужбами Шамиля Басаева он больше не поддерживал связей с бандформированиями в Чечне. Зато завел тесную дружбу с агентом грузинской разведки Сосо Магарадзе – владельцем целой сети элитных борделей. Магарадзе проживал в «Платиновом городе» и по заданию Тбилиси усердно способствовал развитию наркомании в России. В частности, он предоставил Назарбекову новый канал поставки героина – от американских военных в Афганистане… (Вот и позволяй странам НАТО транспортировать «невоенные грузы» через нашу территорию. Дерьма не оберешься! – Д.К.) На доходы Ахмата от реализации афганской отравы Сосо не претендовал. Однако на правах благодетеля он активно вмешивался в «торговый процесс» и указывал, где именно должны распространяться наркотики. В первую очередь его интересовали школы для особо одаренных детей, высшие учебные заведения и воинские части… В завершение допроса Игорь уточнил ряд нюансов, связанных с кражей Гомоловым картины Левитана. При этом выяснилось: пять дней назад Ахмат дал Сергею Вадимовичу означенный пейзаж на дополнительную экспертизу. Первую уже провел известный в стране искусствовед Владимир Соломатин. Утром, в день нашего приезда, Гомолов вернул картину с однозначным вердиктом – «грубая подделка» (о предыдущей экспертизе антиквар не знал). Ахмат немедленно помчался к Соломатину в Н-ск, и тот подтвердил: «ЭТО – действительно грубая подделка. Но то полотно, которое я недавно смотрел, было подлинным». Он решил вернуть похищенное вместе с похитителем, и… Впрочем, остальное читателю известно.

– Интуиция тебя не подвела, – выключив камеру, сказал я напарнику. – Гнилья в Гомолове гораздо больше, чем можно понять из досье. Но с ним успеется, а пока… – Я достал прибор связи, набрал код прибора начальника «…» Управления и доложил обстановку. (Середа тем временем отошел подальше в сторону и связался с Нелюбиным.)

– Гм! Агент все-таки существует, хоть и не в том амплуа, – после короткой паузы молвил Рябов.

– Вы о чем? – удивился я.

– После объясню, – в голосе генерала звучала накопленная усталость. – В общем так, Дмитрий, о Магарадзе и спящих подельниках Назарбекова можете не беспокоиться. В течение часа всех заберем. За Ахматом высылаю вертолет. Вы где конкретно находитесь?

Сверившись с картой, я продиктовал координаты.

– Хорошо, ждите, – Владимир Анатольевич дал «отбой».

Спустя минуту Игорь завершил беседу с Нелюбиным и вернулся к месту допроса.

– Слышь, джигит, а что у тебя находится в подвале за бронированной дверью? – обратился он к Ахмату, не до конца отошедшему от воздействия пентонала.

– Процедурная комната, – вяло пробубнил наркоделец.

– Поясни!

– Там я жестоко расправляюсь с врагами… Не со всеми… С особо злейшими…

– Кто был последним?

– Журналист Тимохин… полгода назад. Он собирал материал о наркоторговле в Н-ской области. Вплотную подобрался ко мне, гаденыш…

– Что ты с ним сделал?

– Заживо отрезал голову… Труп мои нукеры утопили в болоте… Он до сих пор числится пропавшим без вести…

– Гомолов угодил бы туда же, за дверь?

– Да. Сперва Шамиль, Ваха и Аслан двое суток напролет… раздирали бы ему задницу… разными способами. И вживую и фаллоимитаторами… Потом я бы содрал с него кожу полосками, посыпал мясо солью. А потом…

– Заткнись, садюга! – брезгливо скривился я.

Назарбеков послушно умолк. Выглядел он неважно. Руки мелко дрожали. Голова безвольно свесилась на плечо. Из уголков рта текли слюни. Кожа приобрела землистый оттенок, покрылась пупырышками озноба. Ахмат Юнусович ловил пентоналовый отходняк.[24] Тем не менее жизни его ничего не угрожало. Как показало повторное обследование (проведенное опять-таки Середой), давление оставалось более-менее в норме. Сердце билось хоть и учащенно, но тоже в пределах допустимого.

– Идем на свежий воздух, – закрыв чемоданчик и взяв фонарь с видеокамерой, предложил Игорь. – Подождем «вертушку» там. Да и наш клиент пусть подышит. Ему полезно.

Отвязав наручники от крюка, я повел задержанного к выходу. Время близилось к рассвету. Луна поблекла, сморщилась. В ее слабых белесых лучах мертвая деревня смотрелась особенно жутко, а остов титковского особняка напоминал полуразрушенный древний замок. Дул порывистый зябкий ветерок. Повсюду лежала крупная роса, холодно отблескивающая в лунном свете. Где-то далеко тоскливо подвывала бродячая собака… (И откуда только взялась?! – Д.К.)

«Свежий воздух» действительно оживил раскисшего наркодельца (как помнит читатель – полуголого). Он подобрался, выпрямился (насколько позволяли скованные руки). Глубоко вздохнул и окинул нас уже осмысленным, враждебным взором.

– Суки фээсбэшные! – сипло выдал Ахмат. – Думаете, ваша взяла? Ошибаетесь, козлы! Я с моими связями и не таких, как вы, в стойло ставил! Через пару дней… О нет!!! Не надо!!! – Глаза Назарбекова вдруг дико выпучились, уставились в пустоту. Побелев, как простыня, он попятился назад.