За день до послезавтра - [165]

Полковник из 35-й еще суше ответил, что ему понятно, и Хертлинг поставил на планшет маркер. Информация пошла в оперативный отдел 7-й армии, и уже через минуты штаб дивизии начнет двигать в нужном направлении людей и технику. Украшенную оскаленными медвежьими мордами (над кактусом и лилией) 153-го пехотного полка и «Арканзасской зубочисткой» бригадной боевой группы. Уже сейчас о полученной «рекомендации» от командующего известно в штабах до батальонов включительно, и гавканье идет по цепочке.

Генерал-майор Джон И. Дэворен был умелым и агрессивным офицером, но ему недоставало некоторых качеств, бывших сильными чертами Вэйна Пирсона, его предшественника на посту командующего 35-й дивизией. Прежде всего интуиции. Старый Пирсон выглядел как библиотекарь, а не как солдат, но им приходилось общаться, и Хертлинга не покидало ощущение, что Пирсон — удивительно хитрая бестия. Он предпочел бы иметь на острие удара именно его, а не сменившего его в сентябре 2010 г. Дэворена. Тот был прямолинеен почти в «русском стиле», а это не каждый раз гарантирует успех, но почти всегда — довольно чувствительные, если не просто тяжелые потери.

— Особые мнения?

— Да, сэр.

— Слушаю.

— Весьма высокие потери БПЛА[36]. Неожиданно высокие. К этой минуте потеряно до 40 % систем на уровне рот, от исходного количества. Почти без исключения от противодействия, а не по техническим причинам.

— Потери восполняются?

— Можете не беспокоиться, сэр. Но это именно «особое мнение»: лично мне это бросилось в глаза.

Дав отбой связи, Хертлинг на мгновение сжал зубы, размышляя. Потери БПЛА в таком объеме действительно «бросались в глаза», — при том, что командиры рот использовали их для получения сиюминутной информации о тактической обстановке в непосредственной близости, больше ни для чего. Сорок процентов! БПЛА этого класса успешно сбиваются даже пулеметами винтовочного калибра, а потеря 40 % от исходного количества совершенно не означает, что в бою участвовала половина рот 35-й дивизии. Генерал знал о каждом боестолкновении, имевшем место с начала операции. И даже не заглядывая в планшет и не переспрашивая у своих подчиненных, мог назвать конкретные пункты, где такая-то рота такого-то батальона такой-то, в свою очередь, бригадной боевой группы или ее собственного выделенного элемента обменивалась огнем или наносила безответный удар по русским подразделениям, силой от отделения и выше… Совокупное число произошедших до сих пор боестолкновений не объясняло странно высокий уровень потерь БПЛА. Но… 35-я Механизированная дивизия относилась к Национальной гвардии и традиционно вооружалась второсортным или прямо устаревшим оборудованием. В качестве беспилотников тактической разведки ее роты едва-едва успели оснастить системами RQ-11B «Raven» производства калифорнийской компании «AeroVironment». В ротах «воронами» управляют не штатные операторы, а специалисты связи, прошедшие дополнительный двухнедельный курс (едва втиснутый в плотнейший график боевой подготовки в течение нескольких последних месяцев) и наработавшие максимум 10 часов управления, из них две трети на симуляторах. Можно предположить, что часть потерь техники — все же по небоевым причинам. Или из-за неспособности наскоро обученных водителей умело выбирать режимы ведения разведки, убирать уязвимые системы из-под вражеского огня и так далее. Это стоит запомнить, но для данной фазы операции это не значит ничего.

К этому часу русские — отдельный мотострелковый полк Балтийского флота и 336-я Гвардейская отдельная бригада морской пехоты, важнейшие противники армии США в Калининградском анклаве, — были уничтожены практически полностью. В этом не было ничего удивительного, если не считать того, что этого ему удалось достичь исключительно силами сухопутных войск, без какой-либо поддержки со стороны флота и ВВС. Привычного телезрителям всего мира рева реактивных авиадвигателей самолетов НАТО в небе над вражеской территорией нет. Потому что Калининград — это особый случай. Здесь в первом ударе ставка была сделана на сухопутные силы. Рискованная ставка, что сказать, но сыгравшая благодаря точному расчету и внезапности. Уже много лет назад, вычитывая разработанные его собственными предшественниками планы атаки советской, затем российской Калининградской области, он понял, что эта операция должна вестись только «в партере». Силы и средства вражеской ПВО должны уничтожаться здесь с земли — огнем и гусеницами. Такого ни разу не случалось при проведении миротворческих операций в последние 20 лет, но Хертлинг видел это как единственно возможный способ взять Калининградскую область и проткнуть западную границу России без значимых потерь тактической авиации. Было бы странно, если бы он не справился с русскими, имея столь выраженное количественное и качественное превосходство. И абсолютную внезапность. И досягаемость их военных городков и баз хранения военной техники из-за черты государственной границы. Уже переставшей существовать в реальности, уже превращенной в восточную границу «Зоны Урегулирования „К“», от немецкого Königsberg