За черным соболем - [34]
День за днем, планомерно, мы обследовали и крутые склоны сопок и глухие горные ключи, скрытые темными густыми ельниками, куда не заглядывало солнце, и даже забивались в стланиковые заросли. Все было напрасно - следов соболя не встречалось.
Мне казалось порой, что я превратился в какого-то одержимого. На что бы я ни смотрел, мне всюду мерещились следы, в каждой мелькнувшей тени мне чудилась стремительная тень соболя. Я бредил соболем, думал только о нем, искал только этого таежного красавца - жемчужину лесов. Иногда, увидев парные следки, цепочкой отпечатанные на белом снегу, от бурелома до какого-нибудь лаза под нагромождения камней, я кричал: «Соболь!» и звал к себе Авдеева. Охотник склонялся над следом, неторопливо рассматривал отпечатки лап и каждый раз разочаровывал меня:
- Да ведь это же колонок прошел. Видишь, лапки у него узкие, а у соболя след круглый и ставит лапы он не так, а вот так!
Авдеев снимал рукавицу и двумя пальцами тыкал в снег, показывая мне, как ставит лапы соболь. Пройдя по следу несколько шагов, Авдеев снова оставлял меня одного, а сам отделялся от меня метров на сто-двести, чтобы захватить при осмотре возможно более широкую полосу.
Кирька и Верный, вместе с нами рыскавшие по сопкам, тоже ни разу не напали на след соболя, хотя и подавали голос. Всякий раз оказывалось, что они обнаруживали либо белку, либо колонка. Авдеев советовал не отказываться от пушнины, если она сама плывет в руки, и у нас накопился уже изрядный запас шкурок. Предназначался он для коллекции, а также для того, чтобы компенсировать наши расходы на содержание и транспорт для нашей экспедиции.
Софронову удалось убить молодого лося и несколько глухарей. Мы помогли ему перенести мясо в лабаз, который пришлось построить, чтобы сохранить не только мясо, но и нашу пушнину. Обеспечив нас мясом, он также вместе с нами стал уходить на поиски соболей. Однако ходил он всегда в одиночку, компании не любил и где бывал - мы не знали, но искал старательно, ибо приходил в палатку зачастую позднее нас и усталый.
Однажды вечером он предложил сменить бивуак, пройти глубже в горы, может быть, там нам «повезет»…
- Раньше соболь здесь был,- утверждал Софронов.- Почему сейчас нет - не понимаю. Наверное, много охотников побывало!
Если учесть, что охотничьи угодья Унья-Бом довольно близко находились от населенных пунктов, такая версия была убедительной.
Мы перенесли бивуак километров за двадцать, снова облазили все окружающие сопки, но безрезультатно. Правда, Авдееву посчастливилось найти один след соболя. Судя по величине отпечатков, прошел старый самец. Впервые за несколько месяцев я имел случай слушать не рассказ о следах, а видеть след редкого и таинственного зверька. Мы уже заплатили за это удовольствие дорогой ценой усилий и даже жертвой, и теперь я не хотел жалеть сил, чтобы настигнуть эту ускользающую жемчужину.
- Зря, однако, пробегаем за ним,- сказал Авдеев, рассмотрев внимательно следы на снегу,- староват след, может, долго идти придется. Бывает, когда корма мало, далеко уходит соболь, за один день не догонишь.
- Надо догнать, Евстигней Матвеевич, ведь самый первый соболь!..
- Попробуем, только нелегкое это дело!
Обрадованные удачей, мы до позднего вечера шли по следу, лезли через буреломы, завалы, продирались через стланики, шли до тех пор, пока след не скрылся в одной из расселин каменных россыпей.
Напрасно мы обежали вокруг лаза по кругу, выхода следа на поверхность не было. Кругом лежали большие камни, соболь мог выйти в любом месте, для его узкого гибкого тела везде был проход.
Возвращаться в палатку было поздно, и мы решили заночевать в тайге, чтобы утром еще раз проверить, не появился ли соболь из россыпей. Всю ночь провели у костра. Авдеев был очень утомлен и не стал готовить надью - дело довольно трудное; обычный костер грел плохо, и мороз подбирался к нам то с одного боку, то с другого, то со спины, и спали мы плохо.
Утром, попив чаю, мы еще раз обошли вокруг лаза. Соболь на поверхность не выходил.
- В таких местах пищухи бывает много,- сказал Авдеев.- Вот он перекусил одной-двумя и будет спать целый день. К тому же морозы стоят, а он в такое время не особо любит по тайге шнырять, тем более, если сытый, больше отлеживается в затишье. Бесполезно ждать, пока он выйдет.
Я послушался совета старого охотника. Мы пошли обрат-но на бивуак. Поздно вечером добрались до своей палатки, так и не увидев соболя, а лишь его след, как тень от облака, скользнувшую по склону сопки.
Вечером разгорелся спор, едва не кончившийся ссорой проводников.
- Надо бросать эту волынку, все горы не облазишь,- заявил Авдеев.- Нужно найти местных охотников, они лучше нас знают, есть ли в этих местах соболь или нет. Есть - хорошо, нет - будем подаваться дальше, неча нам без толку по кустам штаны рвать!
- Зачем искать охотников? - возразил Софронов.- Разве они лучше нас знают тайгу? Сами искать соболя будем, в другом месте табором станем. Если здесь не найдем, пойдем на Селемджу искать. Там не будет - тогда можно в Хабаровск ехать!
- Не дело говоришь! Должен быть соболь. Мы трое все осмотреть не сумеем, только напрасно время до весны проведем, а начнет таять, тогда и вовсе ни о каких поисках не может быть и речи. Нам надо больше на охотников полагаться, они свои угодья лучше нас знают. А без соболя как в Хабаровск вернешься? Не для себя, для народа соболь нужен, и с нас спросят - почему не нашли?
Знаете ли вы край, где виноград обвивает ель, а тигр охотится на северного оленя? Этот край — Приамурье. Земли сказочно богатые, но суровые.Потому, наверное, и герои Всеволода Сысоева — натуры сильные, свободолюбивые.Тигрица Золотая Ригма, барс, не желающий смириться с неволей… Книга Сысоева — это захватывающий рассказ о взаимоотношениях Человека и Природы.Откройте ее, и вы станете участником самых невероятных приключений!
Повесть о семье потомственных звероловов. В ее основе реальная история бригады тигроловов под руководством Ивана Павловича Богачева, легендарного хабаровского охотника-тигролова, поймавшего за свою жизнь тридцать шесть тигров, последнего — когда ему исполнилось 73 года. Мудрость этого человека, великолепное знание природы во всех ее проявлениях, внимание и доброта к людям, зоркий глаз и потрясающая интуиция вызывали искреннее уважение Всеволода Петровича Сысоева, близко знавшего тигролова. С любовью и уважением создал он запоминающийся образ таежного богатыря.
Очередной рассказ охотоведа и зверолова В. П. Сысоева описывает сцену поимки рыси.
В лютый мороз в глухой дальневосточной тайге в дупле старой липы родился медвежонок. История его жизни, полной опасности и приключений, рассказана автором живо и увлекательно.
Роман посвящен событиям Великой Отечественной войны, а именно — разгрому советскими войсками Витебской группировки врага в июне 1944 года.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Жан-Кристоф Рюфен, писатель, врач, дипломат, член Французской академии, в настоящей книге вспоминает, как он ходил паломником к мощам апостола Иакова в испанский город Сантьяго-де-Компостела. Рюфен прошел пешком более восьмисот километров через Страну Басков, вдоль морского побережья по провинции Кантабрия, миновал поля и горы Астурии и Галисии. В своих путевых заметках он рассказывает, что видел и пережил за долгие недели пути: здесь и описания природы, и уличные сценки, и характеристики спутников автора, и философские размышления.
Эта книга — сборник маршрутов по Сицилии. В ней также исследуется Сардиния, Рим, Ватикан, Верона, Болонья, Венеция, Милан, Анкона, Калабрия, Неаполь, Генуя, Бергамо, остров Искья, озеро Гарда, etc. Её герои «заразились» итальянским вирусом и штурмуют Этну с Везувием бегом, ходьбой и на вездеходах, встречают рассвет на Стромболи, спасаются от укусов медуз и извержений, готовят каноли с артишоками и варят кактусовый конфитюр, живут в палатках, апартаментах, а иногда и под открытым небом.
Вниманию читателей предлагается первая книга трилогии «Утерянное Евангелие», в которой автор, известный журналист Константин Стогний, открылся с неожиданной стороны. До сих пор его знали как криминалиста, исследователя и путешественника. В новой трилогии собран уникальный исторический материал. Некоторые факты публикуются впервые. Все это подано в легкой приключенческой форме. Уже известный по предыдущим книгам, главный герой Виктор Лавров пытается решить не только проблемы, которые ставит перед ним жизнь, но и сложные философские и нравственные задачи.
Приглашаем наших читателей в увлекательный мир путешествий, инициации, тайн, в загадочную страну приключений, где вашими спутниками будут древние знания и современные открытия. Виталий Сундаков – первый иностранец, прошедший посвящение "Выиграть жизнь" в племени уичолей и ставший "внуком" вождя Дона Аполонио Карильо. прототипа Дона Хуана. Автор книги раскрывает как очевидец и посвященный то. о чем Кастанеда лишь догадывался, синтезируя как этнолог и исследователь древние обряды п ритуалы в жизни современных индейских племен.
Александр Степанович Кучин – полярный исследователь, гидрограф, капитан, единственный русский, включённый в экспедицию Р. Амундсена на Южный полюс по рекомендации Ф. Нансена. Он погиб в экспедиции В. Русанова в возрасте 25 лет. Молодой капитан русановского «Геркулеса», Кучин владел норвежским языком, составил русско-норвежский словарь морских терминов, вёл дневниковые записи. До настоящего времени не существовало ни одной монографии, рассказывающей о жизни этого замечательного человека, безусловно достойного памяти и уважения потомков.Автор книги, сотрудник Архангельского краеведческого музея Людмила Анатольевна Симакова, многие годы занимающаяся исследованием жизни Александра Кучина, собрала интересные материалы о нём, а также обнаружила ранее неизвестные архивные документы.Написанная ею книга дополнена редкими фотографиями и дневником А. Кучина, а также снабжена послесловием профессора П. Боярского.
В этой увлекательной повести события развертываются на звериных тропах, в таежных селениях, в далеких стойбищах. Романтикой подвига дышат страницы книги, герои которой живут поисками природных кладов сибирской тайги.Автор книги — чешский коммунист, проживший в Советском Союзе около двадцати лет и побывавший во многих его районах, в том числе в Сибири и на Дальнем Востоке.
Рог ужаса: Рассказы и повести о снежном человеке. Том I. Сост. и комм. М. Фоменко. Изд. 2-е, испр. и доп. — Б.м.: Salamandra P.V.V., 2014. - 352 с., илл. — (Polaris: Путешествия, приключения, фантастика. Вып. XXXVI).Йети, голуб-яван, алмасты — нерешенная загадка снежного человека продолжает будоражить умы…В антологии собраны фантастические произведения о встречах со снежным человеком на пиках Гималаев, в горах Средней Азии и в ледовых просторах Антарктики. Читатель найдет здесь и один из первых рассказов об «отвратительном снежном человеке», и классические рассказы и повести советских фантастов, и сравнительно недавние новеллы и рассказы.Во втором, исправленном и дополненном издании, антология обогатилась пятью рассказами и повестью.
В своей книге неутомимый норвежский исследователь арктических просторов и покоритель Южного полюса Руал Амундсен подробно рассказывает о том, как он стал полярным исследователем. Перед глазами читателя проходят картины его детства, первые походы, дается увлекательное описание всех его замечательных путешествий, в которых жизнь Амундсена неоднократно подвергалась смертельной опасности.Книга интересна и полезна тем, что она вскрывает корни успехов знаменитого полярника, показывает, как продуманно готовился Амундсен к каждому своему путешествию, учитывая и природные особенности намеченной области, и опыт других ученых, и технические возможности своего времени.
Палеонтологическая фантастика — это затерянные миры, населенные динозаврами и далекими предками современного человека. Это — захватывающие путешествия сквозь бездны времени и встречи с допотопными чудовищами, чудом дожившими до наших времен. Это — повествования о первобытных людях и жизни созданий, миллионы лет назад превратившихся в ископаемые…Антология «Громовая стрела» продолжает в серии «Polaris» ряд публикаций забытой палеонтологической фантастики. В книгу вошли произведения российских и советских авторов, впервые изданные в 1910-1940-х гг.