За час до полуночи - [17]

Мы пожали рук", и он пригласил меня сесть.

– К сожалению, я отсутствовал, когда вы приехали. Вынужден ездить в Джелу три-четыре раза в неделю. Вы, наверное, слышали о моих нефтяных делах.

Я ничего о них не знал, но помнил Джелу, греческую колонию античных времен, как уютный прибрежный городок на другой стороне Сицилии, где постоянно велись интересные археологические раскопки. Я попытался представить себе, как вышки и маслоналивные цистерны вписываются в исторический пейзаж, и принял большой бокал водки с тоником из рук Розы.

Она отослала слугу и обслужила нас сама, а затем скромно опустилась в кресло позади Хоффера, из чего я сделал заключение, что он ей полностью доверяет. Позже понял, что ошибался.

Карл не стал тратить время попусту и сразу приступил к делу.

– Мистер Вайет, полковник Бёрк рекомендовал именно вас для предстоящей работы, и мы затратили большие усилия для вашего освобождения.

– Весьма любезно с его стороны, – произнес я так, что иронию в моем ответе почувствовали все.

Все, за исключением Хоффера, который продолжал:

– Не преувеличу, сказав, что у нас вся надежда на тебя, парень.

Он положил мне руку на колено, и в его голосе послышались интонации американского политика из сельскохозяйственных штатов, желающего убедить, что он свой в доску. Я почувствовал, что сейчас Карл запоет «Славься», чего уже вовсе не мог вынести.

– Давайте начистоту, мистер Хоффер. Я здесь ради двадцати пяти тысяч долларов, плюс оплата расходов.

Он стремительно выпрямился, откинув голову назад, и его глаза мгновенно превратились в кусочки голубого стекла. Я ожидал, что он начнет возражать против таких условий, потому что Бёрк сильно встревожился и подался вперед.

– Простите, мистер Хоффер. Стаси просто не понимает...

Хоффер прервал его движением руки, подобным падающей сабле.

– Не беспокойтесь. Мне нравится, когда у человека есть четкие интересы. Тогда все можно согласовать.

На глазах Карл стал совсем другим – жестким, уверенным, с нотками беспощадности в голосе. Даже движения его изменились. Он щелкнул пальцами, и Роза Солаццио тот час же поднесла ему другой бокал.

– Половина вперед, – подчеркнул он. – Вам и Бёрку.

– А если у нас ничего не выйдет?

– Тогда вы больше ничего не получите.

– А как с остальными двумя?

– Ваши проблемы.

Бёрк выказывал явное неудовольствие, в основном, видимо, потому, что остался в стороне от обсуждения. Он слегка кивнул, что озадачило меня, хотя был ли такой поворот уж столь неожиданным?

Во всяком случае, я покачал головой и сказал Хофферу:

– Нас это не вполне устраивает. Джейгер и Легран получат те же условия, или мы отказываемся.

Он даже не стал спорить.

– Хорошо. Завтра в Палермо я выпишу вам чек, но на имя полковника Бёрка. Деньги будут у него, Пока работа так или иначе не закончится. Некоторые гарантии для меня от любителей синицы в руке.

– Нас устраивает.

Бёрк, безусловно, был в ярости, но я осушил свой бокал, не обращая на него внимания. Роза подошла ко мне с другим.

Хоффер сказал:

– Ну что ж, теперь можно обсудить подробности. Как собираетесь взяться за дело?

– Вы уверены, что Серафино в горах Каммарата? – спросил я.

Он кивнул:

– Скорее всего, там его родные места. Все справки, что я наводил, подтверждают мое предположение. Вам, наверное, известен район?

– Я бывал там. Дикие места.

– Можете мне не рассказывать. Ездил туда, когда платил ему первый взнос.

– Вы его видели?

– Серафино? – Он кивнул. – Встречался лицом к лицу на мосту у деревни Беллона.

– Как он выглядел?

– Могу даже показать. – Он достал бумажник, вынул из него фотографию и вручил мне. – Достал ее через одного знакомого в полиции. Его арестовывали не один раз.

Мне дали типичное полицейское фото, представляющее всех задержанных одинаковыми неандертальцами, способными, если судить по нему, на изнасилование, или убийство, или на то и другое.

– Оно ни о чем не говорит, – пожал я плечами. – Как он выглядел? Опишите.

– Двадцать пять – двадцать шесть лет, вес средний. Темноволосый – у него длинные темные патлы. – Карл произнес это с неодобрением. – Смуглое лицо, каких здесь встречается много, – говорят, арабская кровь со времен владычества. Типичный сицилиец.

– Похож на меня? – спросил я.

– Да, что-то есть. – Мой вопрос не сбил его с толку. – Во время одного из арестов в полиции над ним издевались, и он потерял глаз. Фотография сделана до этого. Много смеялся. Говорил о деле так, словно бы шутил.

Это Хофферу тоже не нравилось. Его правая рука сжалась в кулак, пока он говорил.

– Думаю, что можно начать с Беллоны, – заметил я.

Хоффер удивился.

– Вы так считаете? У меня создалось впечатление, что большинство жителей там сотрудничает с людьми типа Серафино.

Я взглянул на Бёрка:

– Будешь изображать туриста, а я – водителя машины, которую ты нанял.

Он кивнул:

– Хорошо.

Я повернулся к Хофферу:

– "Мерседес" не годится. Надо что-нибудь поскромнее. Найдется?

– Конечно. Что еще нужно?

– Расскажите мне о девушке.

– О Джоанне? Я считал, что полковник уже сообщил вам все необходимые сведения.

– Но я хочу услышать о ней от вас. В таких делах важно знать о человеке как можно больше. Тогда сможешь предугадать, как он поведет себя в той или иной ситуации.