За бортом - [9]

– Думаю, Гриша, вернуться тебе не светит! – грустно вздыхал человек, осматривая горизонт – мой кораблик с учеными уже, скорее всего, в Гамильтоне, если их той странной круговой волной на дно не утащило тоже. Отец наверняка будет волосы на голове рвать – заплатил кучке незнакомых ему людей за то, чтобы его сын пропал без вести,… эх, а мать… лучше об этом не думать, а то что-то совсем тяжело становится на душе.

Тут вспомнил, что ранее хотел выбраться на самый верх, так как снизу заметил там леера – выход в верхнюю часть надстройки обнаружил сразу в углу камбуза – при первом осмотре не обратил внимания на дверку с четырьмя запорными ручками по углам, подумал, что это холодильная камера для продуктов. Оказалось, что это полноценная гермодверь, закрывавшая собой короткую вертикальную лестницу наверх, которая в свою очередь заканчивалась круглым люком с винтовым запором. Однако выйти наружу не удалось: заметил, что шлюз с автоматикой, о чем недвусмысленно напоминала красная лампочка на ручке запорного механизма. Вероятно, чтобы открыть выход требовалось сделать еще что-то… но что, он не знал – поэтому вернулся внутрь, задраил дверь и некоторое время еще постоял на палубе, наслаждаясь вечерним бризом, потом вернулся внутрь надстройки и закрыл внешнюю гермодверь до упора. Тут тоже, кстати, заметил, что после закрытия дверей на ручке по центру загорелась красная лампочка – некоторое время постоял рядом, наблюдая это несоответствие, дернул штурвал запора – заблокировано намертво, и как попасть наружу он без понятия!

Но насыщенный событиями день подходил к концу, организм хотел отдыха, поэтому вздохнул и направился в спальню – следовало заправить кровать нормально, прежде чем туда ложиться спать. Заснул не сразу – около часа еще лежал, наблюдая как последние лучи светила проникали внутрь через иллюминаторы – несколько косых красных снопов света красиво смотрелись на полу и стенах спальни, пока глаза не закрылись под тихий шум штормящего снаружи океана. Звукоизоляция гасила почти все внешние звуки, но не полностью – вскоре мужчина крепко уснул, утомленный первым днем в новом мире. Проснулся хорошо отдохнувшим и выспавшимся – ложе оказалось на редкость удобным, а одеяло легким и теплым, хотя внутри и так было относительно тепло. Обратил внимание на абсолютную тишину с призвуком работы далекого механизма и на то, что свет из иллюминаторов какой-то блеклый, рассеянный – завернувшись в одеяло, встал и протопал к ближайшему иллюминатору, где удивился.

– Ого! Мы оказывается под водой! Нормальный ход – заинтересованно рассматривал мелькающие там и сям силуэты подводных обитателей – а мы случайно не утонули???

Последняя мысль зазвенела в голове тревожным колокольчиком, однако тут же успокоился – шума воды не слышно, нигде ничего не капает и не журчит, да и неизвестный голос молчит – не сомневался, что в случае чего, невидимый незнакомец разбудил бы его своим назойливым бормотанием. Постояв для блезира возле всех четырех иллюминаторов, понял, что снова голоден,… да и в санузел следует заглянуть. Санитарно-гигиенические процедуры растянулись на час, так как пришлось на ходу знакомиться с оборудованием судна в этой его части. Шустро вскрыв десяток мелких пакетиков и тюбиков, обнаружил местные мыло и шампунь – ну, по крайней мере, мылилось это добро на его коже нормально – из санузла вышел свежий, чистый и голодный. Так как выйти на палубу нельзя, ибо лодка все-таки под водой, то завтрак состоял из того, что нашел в холодильнике: кусок чего-то красного с прожилками как мясо, также нечто на вкус как твердый сыр и упаковку соуса с легким ароматом чеснока. Огрызок местной колбасы, если это была действительно она и сок – тоник за вчерашний день успел приесться.

Хотелось горячего попить, чаю там или кофе – но найти подходящее в разнообразии сотни разнокалиберных баночек и пакетов было трудной задачей, особенно учитывая печальный опыт с поисками перца. Так что удовлетворился холодным завтраком – тут снова отозвался знакомый голос с потолка – фразы уже были немного узнаваемы, хоть легче от этого не становилось – посидев в задумчивости возле одного из иллюминаторов, понял, что следует разобраться с тем отрытым девайсом внизу. Ведь вчера, когда он осматривал инопланетную барокамеру, этот голос довольно живо пытался что-то ему втереть – наверняка это очень полезный девайс на корабле, и хочешь, не хочешь, но надо туда забраться, все равно деваться отсюда некуда!

– Ладно, давай друг друга попробуем понять – разговаривал Гриша вслух, а невидимый собеседник с потолка тоже что-то ему втирал – значит, ты его специально открыл, чтобы я туда лег? Мдэ… Стрёмно, если честно, страшновато как-то туда забираться, но, видимо по-другому нам с тобой не поговорить,… Ок, уговорил, хрен моржовый, лезу…

Снял ботинки, оставаясь в своем матросском комбинезоне, залез, лег и стал ждать продолжения – ждал долго, все это время голос с потолка повторял одну и ту же короткую фразу – без толку, ясен пень, ведь человек так ничего и не понимал. Потом мелькнула правильная мысль, что поскольку этот прибор медицинский, то наверняка в него надо попадать голым, ну, или хотя бы в нижнем белье, чтоб своим хозяйством не светить – однако, с другой стороны, он же тут один, кого тут смущать? Обсосав данную мысль со всех сторон, выбрался назад, сбросил с себя на сей раз всё и снова улегся на бугристое ложе, отметив его теплоту – мысль лечь раздетым оказалась правильной, так как голос что-то коротко тявкнул и затем эта «барокамера» стала закрываться, подав мелодичный сигнал. Гриша наблюдал всё это с волнением до момента, пока крышка не села на свое место со щелчком – сзади выдвинулся короткий кронштейн, на котором висело подобие дыхательной маски – от нее тянулся гофрированный шланг в корпус камеры.