Южный фронтир: Россия — Украина — Донбасс - [5]

После 2014 года на Украине вышли в прокат фильмы о войне с Донбассом: «Гвардия» (2015), «Киборги» (2017), «Донбасс» (2018), «Позывной Бандерас» (2018), «Иловайск 2014. Батальон “Донбасс”» (2019), «Атлантида» (2019), «Наши котики» (2020) и другие. В этих фильмах реализуется мифологический слой идеологии, который проявляется в образе героя и создании визуальными средствами образа своего и чужого пространства. Операциональный слой идеологии заключается в том, что героизируются современные украинские военные периода активных боевых действий в Донбассе, а иное пространство изображается как Донбасс, мрачная и чужая территория русских.

Русский на Украине интерпеллируется как человек второго сорта, иной и чужой, агрессор и неадекват, трус, предатель и коллаборант. Усилия украинских идеологов направлены на то, чтобы русские Украины отзывались на эту интерпелляцию. Вторая цель украинской кинопродукции — дискредитация России и русской культуры на международном уровне путем закрепления стереотипов о русских как агрессивных, бескультурных, диких и безжалостных существах, стоящих за гранью человеческого.

Работа по смене цивилизационной идентичности русских Украины направлена как на демонизацию современной России, так и на разрушение исторической памяти. Так, исследование медиаконтента украинских информационных проектов общественной организации «Интерньюз-Украина» «Ре-візія історії» и «Пропагандариум» показывает, что методами агрессивной антирусской пропаганды эта организация создает и транслирует в русскоязычных регионах Украины образа русского как врага.

На смену цивилизационной идентичности современных украинцев влияют и религиозные процессы в стране. Инструментализация религии, выступающей как средство во внешнеполитической и внутриполитической борьбе, рассмотрена на примере создания Православной Церкви Украины (ПЦУ) в 2018 году. Для легализации ПЦУ используется евхаристическая экклесиология, довольно спорная с догматической точки зрения и не являющаяся исторически принятой в православной церкви. Поддержка ПЦУ постмайданной украинской властью преследует как внутриполитические, так и внешнеполитические цели. Внутриполитические цели заключаются в ослаблении УПЦ МП как возможной базы консолидации русских Украины и отвлечение общественности от проблем в экономике и внутренней политике, а внешнеполитические цели состоят в уменьшении русского влияния на Украине и смене цивилизационной идентичности украинцев.

В результате культурной политики в современных постсоветских государствах, включая Украину, меняется социальная память русскоязычных этнокультурных групп в тех странах, где на законодательном уровне запрещено использование русского языка и ограничен доступ к современной и классической русской культуре из-за отсутствия образования на русском языке и жесткой цензуры. Социальная память таких групп не может полноценно функционировать, поскольку культурное наследие для них все менее доступно, а творческая память не развивается. Культурная идентичность русских этнокультурных групп в постсоветских государствах формируется как бесписьменная и может изучаться на основе антропологической методологии, существующей для работы с текущей социальной памятью, включающей коммуникации и технологии.

В заключительной главе «Русский Донбасс как культурная граница» рассмотрена культура современного Донбасса периода войны с Украиной, проанализированы культурные архетипы и культурные темы, а также динамика культуры, обусловленная ситуацией фронтира. В этой главе рассмотрены некоторые феномены культурной жизни Луганска, хронотоп культурной памяти Донбасса, отраженный в произведениях современных донбасских писателей Андрея Чернова и Елены Заславской, а также показано, как формируется иеротопия Донбасса на основе христианской идеала самопожертвования, входящего в культурное ядро русской цивилизации.

Параграф «Проявление русского культурного архетипа в годы войны в Донбассе» посвящен анализу культурных черт и культурной памяти народа Донбасса. В этой части работы показано, что основные структурные характеристики культуры Донбасса, дуальность и биполярность аксиологического пространства, маркируют ее как относящуюся к русской цивилизации.

В повести А. П. Чехова «Степь», одном из немногих произведений классика мировой литературы о луганской земле, отражены мифологические основы самосознания края. В произведении встречаются топонимы, которые сохранились до сих пор, и мелькают в семейных хрониках и военных сводках: Славяносербск, Бахмутский шлях, Луганск. Это великолепный текст о донбасской степи, которая узнаваема с первой строчки и которая по существу не изменилась со времен писателя. В повести А. П. Чехова «Степь» воспроизводится архаичный образ дороги как инициации, которая приводит героя не только в другое место географически, но и меняет его статус ребенка на статус взрослого. В повести Чехова функциональное место леса как места инициации заменяет степь, а современные автору, на первый взгляд, полностью реалистические персонажи, выполняют функции привратника иного мира, святого аскета-отшельника и волшебного помощника, проводящего героя сквозь испытания и помогающего ему советом. Повесть А. П. Чехова «Степь» не только описывает красоту донбасской природы, но и дает возможность задуматься о духовном перерождении, о собственном пути, о связи времен, о культурной памяти, что увеличивает значимость творчества А. П. Чехова для современного Донбасса.