Ювелир. Драконья Игра - [118]

Сапфиры будто взорвались синим цветом. По стене пробежал яркий блик, и часть кладки осыпалась удушливой пылью, являя взгляду открывшийся темный проем. Аристократ закашлялся, запоздало закрывая лицо рукавом. Детали скрытого механизма с грохотом упали на пол: им больше нечего было отпирать.

Всё изменилось необратимо. Хищник и жертва вновь поменялись местами.

Кристофер шагнул в кромешную тьму и машинально засветил магический источник света: голубоватый пульсар послушно плавал в воздухе над его головой. Тот, кто воспользовался ходом прежде, похоже, неплохо передвигался и в полной темноте. Надо сказать, это чертовски пугало, но выхода по-прежнему не оставалось.

Нужно идти по кровавому следу, пока не слишком поздно — идти за тем, кто бежит от него прочь, задыхаясь от слабости, не имея сил сражаться.

Нужно закончить начатое… непременно нужно… ведь иначе всё сделанное будет напрасно…

Кристофер жалобно закатил глаза. В эти мгновения самому себе был он отвратителен.

Глава 30, в которой блуждают во тьме

Постепенно лорд Эдвард начал осознавать себя.

Радужки беловолосого перестали светиться золотом и понемногу приобретали естественный темный цвет. Оживала и память, возвращаясь откуда-то с дальних рубежей разума.

Если бы в эту минуту августейший правитель Ледума увидел собственное отражение в зеркале, то опознал бы себя с трудом: великий заклинатель напоминал заключенного на каторжных работах, которого не первый месяц держали в изнурительных условиях, на хлебе и воде. Словно бы от тяжёлого труда гибкое тело с рельефами мышц ослабло, бескровное узкое лицо осунулось, а волосы, белые, как нити жемчуга, спутались и слиплись, окрасившись в кровь.

Под черными колодцами глаз залегли глубокие тени, от чего взгляд казался более мрачным, более устрашающим, чем прежде.

Белоснежное одеяние лорда-защитника совершенно пришло в негодность: драгоценные ткани титульных одежд были грязны и изорваны тут и там, сквозь прорехи виднелись исхудалые, жилистые конечности. Прославленный боевой маг едва держался на ногах и поминутно припадал к стене, оставляя на ней свою кровь. Тем не менее, он умудрился ни разу не упасть на пути: не имел права. Не имел права на слабость, не имел права на ошибку. Шатаясь, как пьяный, беловолосый упрямо брел в темноте, ведомый одним только внутренним чутьем.

Чутьем, которое никогда не подводило его в экстремальных ситуациях — нужно бежать.

Раненому зверю требовался отдых. Но, как назло, именно сейчас белый волк не мог себе его позволить: если он упадет, то будет убит — и издохнет тут, в одиночестве, в темноте. Не желая смириться с этим, не зная смирения в принципе, на каких-то неприкосновенных резервах организма, последних тающих резервах, он упрямо продвигался вперед.

Двигаться, главное — продолжать двигаться. Пусть медленно, но ни в коем случае не останавливаясь. Держаться, не дать слабости окончательно овладеть телом. Не размышлять. Бороться до последнего вздоха.

Сначала — выжить, итоги он подведет после. Всё будет после.

Каждый шаг — его маленькая победа. Его колоссальная победа.

В эту минуту инстинкты и скорость реакций стража были обострены до предела, временно превосходя инстинкты даже высших оборотней. Страж чувствовал шаг каждого человека в огромном каменной резиденции, ясно слышал каждое произносимое слово, ощущал уникальный запах каждого из них… ощущал привкус чужой свежей крови во рту.

Кровь. Ну конечно же, кровь! Лучшее питательное вещество, материальное продолжение души.

Вся эта алая кровь, что тянется ему вослед, была вовсе не его.

Лорд Эдвард криво усмехнулся, лишь едва изогнув уголок губ — сбылись мечты проклятущего Карла. Интересно, скольких он убил в беспамятстве, судорожно восстанавливая силы? Как бы то ни было, этого недостаточно. Ментальный ресурс истрачен подчистую, от физического почти ничего не осталось — всё ушло на регенерацию. Он всё еще обескровлен, он всё еще слишком слаб.

Слишком слаб, даже чтобы контролировать такое непривычно беспомощное без магии тело.

И словно бы кто-то идет за ним след в след, испуганно прячась в нутре этой кровавой тьмы.

Кто-то, кого он должен забыть.

Приглушённый голос настойчиво зовёт сквозь усталость, сквозь тяжелую, муторную дремоту, тихо плачет у него за спиной. Голос, который он больше не желал слушать.

Голова закружилась. Сознание вновь заволокло туманом, в котором растворялись мысли, воспоминания, имена. Случилось то, чего он так боялся: драконья кровь стимулирует организм ускоренно восстанавливать важнейшие функции, пусть даже в ущерб другим. В первую очередь — физические, необходимые стражу, чтобы продолжать служение.

Как известно, разум для этого не требуется.

Лорд Эдвард вынужден был остановиться, пытаясь взять под контроль происходящие с ним процессы. Проклятье!

Чертовы утомительные воскресения никогда не входили в список любимых занятий мага. Вновь должен он пережить яростную борьбу за собственный угасающий рассудок! Страшную, ожесточенную, слишком неравную борьбу. Пройти кровью и мраком — и вновь победить. Победить, несмотря ни на что.

Никогда прежде не ощущал он так ярко, так отчетливо внутреннее присутствие дракона. Высшее существо было близко, почти неотличимое от него самого. Дистанции не осталось.