Юстиниан - [65]
Велизарий думал. Что он знает о Нарсесе? Не так уж много — только то, что Нарсес был армянином и евнухом. В Римской Империи кастрация была запрещена, но Нарсес был родом из той части Армении, которая находилась под властью персов. У Нарсеса была репутация хладнокровного и надёжного человека. Велизарий помнил свои встречи с ним в связи с Никейским мятежом. Нарсес некоторое время патрулировал улицы Константинополя, чтобы предотвратить повторные вспышки бунта. Что касается герулов, которыми Нарсес теперь командовал, то это были неуправляемые и крайне непокорные бойцы, вечно отказывавшиеся подчиняться приказам своих командиров, если им запрещали делать то, к чему они привыкли. Впрочем, ни к чему было думать о неприятностях, пока они ещё не случились. Решив смотреть на ситуацию с оптимизмом, Велизарий направился вниз по склону холма к набережной, чтобы приветствовать нового командующего, чей флот прямо сейчас вставал на якорь вдоль Мола Траяна — массивного волнореза, построенного более четырёх столетий назад, во времена правления этого императора...
В большом зале цитадели Претории, где Велизарий собрал военный совет, собрались командиры и подчинённые обоих полководцев. Велизарий назначил совет, чтобы прежде всего выработать план дальнейшей борьбы с Витигисом, а кроме того, дать всем познакомиться с Нарсесом и обменяться мнениями.
Обменявшись приветствиями с Нарсесом, Велизарий вышел вперёд и обвёл взглядом собравшихся, а затем призвал всех обратиться к карте.
Он указал на линию, идущую с юго-востока от Рима до Анконы.
— Это наша нынешняя линия фронта. К югу от неё мы очистили земли от готов, так что половина Италии в наших руках. Мы сейчас в сильной позиции и можем выступить единым фронтом против врага. Мой план таков: мы должны занимать крепость за крепостью — Сена Галлика, Урбинум, Писариум[93]. Готы не смогут сопротивляться нашему натиску, и вскоре мы оттесним их в долину Падуса, чтобы окружить и уничтожить.
Одобрительный шёпот пробежал над головами собравшихся, многие закивали.
— А как насчёт старика «Кровь и кишки»? — весело спросил молодой трибун.
Велизарий рассмеялся в ответ:
— Ты имеешь в виду Иоанна Кровопролитного? Он всё ещё в Ариминуме. Однако он рискует — Витигис отходит на север, и вскоре его войска могут наводнить город. Я собираюсь приказать Иоанну отходить в безопасную Анкону, пока у него есть такая возможность.
Нарсес поднялся — лёгкий, стройный, с тонкими чертами лица, всем своим видом опровергающий представление о жирных, расплывшихся евнухах.
— При всём уважении, Велизарий, я считаю это ошибкой.
Он говорил тихо, но властность, звучавшая в его голосе, казалось, заполнила весь зал, и взгляды всех присутствующих невольно обратились на него.
Впервые Велизарию противоречили — и он не знал, как на это реагировать. До сего момента его собственного авторитета и жизнерадостной уверенности бывало достаточно, чтобы люди шли за ним. Теперь же он был в замешательстве, но постарался, чтобы голос его звучал со всей возможной учтивостью:
— Может быть, ты пояснишь, что ты имеешь в виду?
— Твой план неплох, Велизарий. Но тебе не хватает воображения. Кроме того, смелость — то качество, без которого войну не выиграть. — Нарсес обвёл властным взглядом аудиторию и продолжил: — Иоанн в Арминиуме занимает превосходную позицию. Если угодно, это прекрасный задел на будущее. У моих герулов есть хорошее слово — blitxkreig. Молниеносная война! Она основана на стремительном наступлении — лёгкие соединения продвигаются вперёд, захватывая территории прежде, чем противник успевает собрать все свои ресурсы. Если же мы позволим готам взять Арминиум, мы тем самым отдадим в их руки ключевое, главное своё преимущество.
Гул одобрения показал, что слова Нарсеса достигли цели.
Блицкриг... Велизарий чувствовал недоумение и обиду. В вопросах стратегии они с Нарсесом говорили на разных языках. Парадоксально, но получалось, что он, Велизарий, известный своей безоглядной храбростью, практически обвинён в трусости. Инстинктивно Велизарий и сам всегда предпочитал стремительные атаки, но за прошлый год он успел узнать, что готы, в отличие от вандалов, были сильным и стойким противником, умели быстро восстанавливаться после неудач и собирались в единый кулак, когда все уже считали их рассеянными и побеждёнными. Именно потому он и не спешил предпринимать решительные действия, стремясь сначала закрепить успех.
— Возможно, покоритель Африки нервничает? — викарий произнёс это с вежливой усмешкой, но в ней чувствовалось и то, чего никогда не было раньше: сомнение в авторитете Велизария. Его власть, его неоспоримое влияние были поставлены под сомнение словами Нарсеса, и восстановить их будет нелегко.
Однако Нарсес викария не поддержал и смерил его неодобрительным взглядом.
— Подобные шутки неуместны. Давайте избегать их в дальнейшем. Ситуация проста: отступая, мы отдаём преимущество в руки готов. Разногласия в тактике не должны привести к поражению.
Он повернулся к Велизарию и сказал:
— Я думаю, тебе стоит пересмотреть своё решение и не отзывать Иоанна из Арминиума, а вместо этого идти из Анконы в наступление.
Европа. Начало V в. н. э. Два старых друга, а теперь — злейшие враги, сходятся лицом к лицу на поле боя. Аттила, предводитель гуннов, уже испытал разлагающее влияние власти, тогда как Аэция, последнего из великих римских полководцев, власть облагородила. Ставки в предстоящей битве как никогда высоки: от ее исхода зависит судьба как Рима, так и империи гуннов…
1758 год, в разгаре Семилетняя война. Россия выдвинула свои войска против прусского короля Фридриха II.Трагические обстоятельства вынуждают Артемия, приемного сына князя Проскурова, поступить на военную службу в пехотный полк. Солдаты считают молодого сержанта отчаянным храбрецом и вовсе не подозревают, что сыном князя движет одна мечта – погибнуть на поле брани.Таинственный граф Сен-Жермен, легко курсирующий от двора ко двору по всей Европе и входящий в круг близких людей принцессы Ангальт-Цербстской, берет Артемия под свое покровительство.
Огромное войско под предводительством великого князя Литовского вторгается в Московскую землю. «Мор, глад, чума, война!» – гудит набат. Волею судеб воины и родичи, Пересвет и Ослябя оказываются во враждующих армиях.Дмитрий Донской и Сергий Радонежский, хитроумный Ольгерд и темник Мамай – герои романа, описывающего яркий по накалу страстей и напряженности духовной жизни период русской истории.
Софья Макарова (1834–1887) — русская писательница и педагог, автор нескольких исторических повестей и около тридцати сборников рассказов для детей. Ее роман «Грозная туча» (1886) последний раз был издан в Санкт-Петербурге в 1912 году (7-е издание) к 100-летию Бородинской битвы.Роман посвящен судьбоносным событиям и тяжелым испытаниям, выпавшим на долю России в 1812 году, когда грозной тучей нависла над Отечеством армия Наполеона. Оригинально задуманная и изящно воплощенная автором в образы система героев позволяет читателю взглянуть на ту далекую войну с двух сторон — французской и русской.
«Пусть ведает Русь правду мою и грех мой… Пусть осудит – и пусть простит! Отныне, собрав все силы, до последнего издыхания буду крепко и грозно держать я царство в своей руке!» Так поклялся государь Московский Иван Васильевич в «год 7071-й от Сотворения мира».В романе Валерия Полуйко с большой достоверностью и силой отображены важные события русской истории рубежа 1562/63 года – участие в Ливонской войне, борьба за выход к Балтийскому морю и превращение Великого княжества Московского в мощную европейскую державу.
После романа «Кочубей» Аркадий Первенцев под влиянием творческого опыта Михаила Шолохова обратился к масштабным событиям Гражданской войны на Кубани. В предвоенные годы он работал над большим романом «Над Кубанью», в трех книгах.Роман «Над Кубанью» посвящён теме становления Советской власти на юге России, на Кубани и Дону. В нем отражена борьба малоимущих казаков и трудящейся бедноты против врагов революции, белогвардейщины и интервенции.Автор прослеживает судьбы многих людей, судьбы противоречивые, сложные, драматические.
Таинственный и поворотный четырнадцатый век…Между Англией и Францией завязывается династическая война, которой предстоит стать самой долгой в истории — столетней. Народные восстания — Жакерия и движение «чомпи» — потрясают основы феодального уклада. Ширящееся антипапское движение подтачивает вековые устои католицизма. Таков исторический фон книги Еремея Парнова «Под ливнем багряным», в центре которой образ Уота Тайлера, вождя английского народа, восставшего против феодального миропорядка. «Когда Адам копал землю, а Ева пряла, кто был дворянином?» — паролем свободы звучит лозунг повстанцев.Имя Е.
Иван Данилович Калита (1288–1340) – второй сын московского князя Даниила Александровича. Прозвище «Калита» получил за свое богатство (калита – старинное русское название денежной сумки, носимой на поясе). Иван I усилил московско-ордынское влияние на ряд земель севера Руси (Тверь, Псков, Новгород и др.), некоторые историки называют его первым «собирателем русских земель», но!.. Есть и другая версия событий, связанных с правлением Ивана Калиты и подтвержденных рядом исторических источников.Об этих удивительных, порой жестоких и неоднозначных событиях рассказывает новый роман известного писателя Юрия Торубарова.
Книга посвящена главному событию всемирной истории — пришествию Иисуса Христа, возникновению христианства, гонениям на первых учеников Спасителя.Перенося читателя к началу нашей эры, произведения Т. Гедберга, М. Корелли и Ф. Фаррара показывают Римскую империю и Иудею, в недрах которых зарождалось новое учение, изменившее судьбы мира.
1920-е годы, начало НЭПа. В родное село, расположенное недалеко от Череповца, возвращается Иван Николаев — человек с богатой биографией. Успел он побыть и офицером русской армии во время войны с германцами, и красным командиром в Гражданскую, и послужить в транспортной Чека. Давно он не появлялся дома, но даже не представлял, насколько всё на селе изменилось. Люди живут в нищете, гонят самогон из гнилой картошки, прячут трофейное оружие, оставшееся после двух войн, а в редкие часы досуга ругают советскую власть, которая только и умеет, что закрывать церкви и переименовывать улицы.
Древний Рим славился разнообразными зрелищами. «Хлеба и зрелищ!» — таков лозунг римских граждан, как плебеев, так и аристократов, а одним из главных развлечений стали схватки гладиаторов. Смерть была возведена в ранг высокого искусства; кровь, щедро орошавшая арену, служила острой приправой для тусклой обыденности. Именно на этой арене дева-воительница по имени Сагарис, выросшая в причерноморской степи и оказавшаяся в плену, вынуждена была сражаться наравне с мужчинами-гладиаторами. В сложной судьбе Сагарис тесно переплелись бои с римскими легионерами, рабство, восстание рабов, предательство, интриги, коварство и, наконец, любовь. Эту книгу дополняет другой роман Виталия Гладкого — «Путь к трону», где судьба главного героя, скифа по имени Савмак, тоже связана с ареной, но не гладиаторской, а с ареной гипподрома.