Юрод - [33]
- Говори! - визжал бомж из снега. - Что видишь, говори!
- Кому? Что? - потерянно спрашивал Серов.
- Говори - любому! - еле несся голос...
Серов проснулся. Со сна он никак не мог разобрать, где находится. Он охлопывал себя руками, суматошно оглядывался, пытался вспомнить, как попал в незнакомое место, что с ним вообще происходит, хотел ухватить уходящий и тающий снег. Его тошнило, в голове был полный кавардак. Он прокашлялся, что-то, только чтобы себя успокоить, сказал вслух, прислушался к своему голосу...
"Голос, как у давленого клопа... Стоп, стоп! Голос! Чей это голос был во сне?
Ведь не Каля же, в самом деле, грозно так крикнула: "Встань, пес!"" "Каля!" Он разом все вспомнил, тут же подхватился с выдолбленной из бревна скамейки со спинкой, сидя на которой заснул, пошкутыльгал куда глаза глядят. "Заснул, опростоволосился, задремал! А они... Они уже, наверное, где-то рядом!" Серов разом оборвал суматошный "просебяшный" монолог, прислушался к внутреннему "эфиру". Голосов никаких не было, но тихий клекот петуха, придыхание и присвист вздувающей зоб и готовой кричать птицы он услышал отчетливо.
Внезапно Серов из-за красно-серого забора, из-за угрюмых промышленных зданий выскочил на чисто ухоженную лужайку. Он тут же задрал болящую голову кверху.
Чуть вдалеке высилась виденная во сне башня, как две капли воды походящая на одну из башен Кремля.
"Новодевичье! - ахнул про себя Серов. - Как же я сюда забрался?" "Новодевичье! На Новодевичьем он!" - визгом чужих голосов отдалось в мозгу.
Серов понял, что опять выдал свое местонахождение прослушивающим его людям, залепил, заткнул себе рот рукавами...
- Дима... Дим... Стой смирненько, Дим! Мы сей момент, сейчас мы...
"Надо делать что-то противоположное командам..." - краем мелькнуло в серовском мозгу.
"Юродствуй, пес, юродствуй! Ты ведь юрод!" Серов тут же скинул и отшвырнул в сторону кроссовки, распахнул плащ, разодрал на груди рубаху и, до смешного высоко подпрыгивая, высоко занося ноги в бежевых носках, поскакал, как конь, через лужайку к воротам еще открытого, несмотря на спускающийся вечер, кладбища.
Близ железных, взблескивающих ворот Новодевичьего он вдруг упал на землю, прокатился по земле колбасой несколько метров, затем вскочил, расстегнулся, стал натужно и прерывисто мочиться вверх, в стороны, снова вверх...
Из будки, вплавленной одним сплошным литым стеклышком в краснокирпичную ограду кладбища, уже выскочил и топал к Серову милиционер, за спиной милиционера бешено повертывалась на тоненькой шейке, словно пытаясь с этой шейки свинтиться, хорошенькая головка какой-то кладбищенской в синей спецовке работницы.
- Ты, козел! Где расстегиваешься?! - захлебнулся от тяжкого гнева милиционер.
- Я к вам! К вам я! Скажу - что вижу! А вижу... Вижу тьму адскую! И город пылающий над ней!
Серов, растопырив руки, качнулся навстречу милиционеру.
- Ах, рвань ты болотная! Сейчас в отделении поговорим!.. Сейчас... Сей... А ну, пошел отсюда! - вдруг передумал вести Серова в отделение милиционер. - Пошел, кому говорят! - милиционер выставил перед собой дубинку и, тыкая ею, будто горячей головешкой, погнал Серова от ухоженного кладбища, от веселой мордашки, от будочки стеклянной прочь...
Серов скрипнул зубами, вдруг почувствовал холод босыми, в носочках тонких, ступнями и пошкандыбал, а потом и побежал вверх, вверх вдоль кладбищенской красной стены. На бегу он оглянулся и с тоскою мутной отметил: милиционер за ним не идет, а, дохло лыбясь, говорит что-то в мыльницу с антенной, в рацию. Добежав до конца кладбищенской стены, Серов остановился, отдышался. Голоса не звучали, милиционер остался далеко позади, внизу. Теперь было два пути: снова в город или...
"Надо в монастырь, в церковь! Спрятаться там, затаиться, отсидеться... Может, там тоже экран?.." Монастырь выглядел явно победней и позаброшенней парадно-зеркального кладбища.
Серов еще раз огляделся и тут же увидел, как со стороны метро "Спортивная" выскочила и ткнулась туповато в кустики, шагах в сорока от него, машина <скорой помощи> . Из машины выпрыгнул Хосяк в сером, накинутом поверх докторского халата плаще, за Хосяком, безумно скалясь, то вскидывая вверх, то роняя вниз коричневую свою лапку, соскочил наземь сгорбленный Академ. Разум бедного Ноя Яновича дал, видно, опять какой-то сбой, он бежал за Хосяком как собачка, пытался заглянуть своему мучителю в глаза; дергал его иногда за край длинной одежды, что-то лепетал...
- Дима! Дим! Стой! Погодь! - крикнул Хосяк.
Серов тут же скользнул в монастырские ворота. Краем глаза он успел зацепить приоткрывшую дверь кабины Калерию, ее безумно и хищно расширившиеся ноздри, ее распущенные, отлетевшие назад и в стороны волосы...
*** Следователем Гансликом от оперативника Клейцова было получено донесение: утром объект появился наконец-то в Отрадном. Но, видимо, заметив наружное наблюдение, входить в свою квартиру не стал. Теперь путает следы, пытается от наружного наблюдения уйти. Безостановочно снует по городу, выезжал в ближнее Подмосковье.
Объект, по словам Клейцова, был хитрым, опасным, ушлым.
История музыкальной культуры России в рассказах о великих композиторах: Глинке, Мусоргском, Чайковском, Стравинском и других.Для старшего школьного возраста.Рекомендовано Министерством общего и профессионального образования РФ для дополнительного образования.Книги серии История России издательства «Белый город» признаны лучшими книгами 2000 года.
«Романчик» Бориса Евсеева – это история любви, история времени, история взросления души. Студент и студентка музыкального института – песчинки в мире советской несвободы и партийно-педагогического цинизма. Запрещенные книги и неподцензурные рукописи, отнятая навсегда скрипка героя и слезы стукачей и сексотов, Москва и чудесный Новороссийский край – вот оси и координаты этой вещи.«Романчик» вошел в длинный список номинантов на премию «Букер – Открытая Россия» 2005.
Российский подданный, авантюрист и прожектер Иван Тревога, задумавший основать на острове Борнео Офирское царство, по приказу Екатерины II помещен в Смирительный дом. Там он учит скворца человеческой речи. Вскоре Тревоге удается переправить птицу в Москву, к загадочной расселине времен, находящейся в знаменитом Голосовом овраге. В нем на долгие годы пропадали, а потом, через десятки и даже сотни лет, вновь появлялись как отдельные люди, так и целые воинские подразделения. Оберсекретарь Тайной экспедиции Степан Иванович Шешковский посылает поймать выкрикивающего дерзости скворца.
Это история о самом известном в мире российском композиторе, музыка которого отличается красочностью, романтичностью и необычайным мелодическим богатством. Книга предназначена для детей младшего и среднего школьного возраста.
Борис Евсеев — родился в 1951 г. в Херсоне. Учился в ГМПИ им. Гнесиных, на Высших литературных курсах. Автор поэтических книг “Сквозь восходящее пламя печали” (М., 1993), “Романс навыворот” (М., 1994) и “Шестикрыл” (Алма-Ата, 1995). Рассказы и повести печатались в журналах “Знамя”, “Континент”, “Москва”, “Согласие” и др. Живет в Подмосковье.
Сегодня, в 2017 году, спустя столетие после штурма Зимнего и Московского восстания, Октябрьская революция по-прежнему вызывает споры. Была ли она неизбежна? Почему один период в истории великой российской державы уступил место другому лишь через кровь Гражданской войны? Каково влияние Октября на ход мировой истории? В этом сборнике, как и в книге «Семнадцать о Семнадцатом», писатели рассказывают об Октябре и его эхе в Одессе и на Чукотке, в Париже и архангельской деревне, сто лет назад и в наши дни.
Две неразлучные подруги Ханна и Эмори знают, что их дома разделяют всего тридцать шесть шагов. Семнадцать лет они все делали вместе: устраивали чаепития для плюшевых игрушек, смотрели на звезды, обсуждали музыку, книжки, мальчишек. Но они не знали, что незадолго до окончания школы их дружбе наступит конец и с этого момента все в жизни пойдет наперекосяк. А тут еще отец Ханны потратил все деньги, отложенные на учебу в университете, и теперь она пропустит целый год. И Эмори ждут нелегкие времена, ведь ей предстоит переехать в другой город и расстаться с парнем.
«Узники Птичьей башни» - роман о той Японии, куда простому туристу не попасть. Один день из жизни большой японской корпорации глазами иностранки. Кира живёт и работает в Японии. Каждое утро она едет в Синдзюку, деловой район Токио, где высятся скалы из стекла и бетона. Кира признаётся, через что ей довелось пройти в Птичьей башне, развенчивает миф за мифом и делится ошеломляющими открытиями. Примет ли героиня чужие правила игры или останется верной себе? Книга содержит нецензурную брань.
А что, если начать с принятия всех возможностей, которые предлагаются? Ведь то место, где ты сейчас, оказалось единственным из всех для получения опыта, чтобы успеть его испытать, как некий знак. А что, если этим знаком окажется эта книга, мой дорогой друг? Возможно, ей суждено стать открытием, позволяющим вспомнить себя таким, каким хотел стать на самом деле. Но помни, мой читатель, она не руководит твоими поступками и убеждённостью, книга просто предлагает свой дар — свободу познания и выбора…
О книге: Грег пытается бороться со своими недостатками, но каждый раз отчаивается и понимает, что он не сможет изменить свою жизнь, что не сможет избавиться от всех проблем, которые внезапно опускаются на его плечи; но как только он встречает Адели, он понимает, что жить — это не так уж и сложно, но прошлое всегда остается с человеком…
В жизни каждого человека встречаются люди, которые навсегда оставляют отпечаток в его памяти своими поступками, и о них хочется написать. Одни становятся друзьями, другие просто знакомыми. А если ты еще половину жизни отдал Флоту, то тебе она будет близка и понятна. Эта книга о таких людях и о забавных случаях, произошедших с ними. Да и сам автор расскажет о своих приключениях. Вся книга основана на реальных событиях. Имена и фамилии действующих героев изменены.
За что вы любите лето? Не спешите, подумайте! Если уже промелькнуло несколько картинок, значит, пора вам познакомиться с данной книгой. Это история одного лета, в которой есть жизнь, есть выбор, соленый воздух, вино и море. Боль отношений, превратившихся в искреннюю неподдельную любовь. Честность людей, не стесняющихся правды собственной жизни. И алкоголь, придающий легкости каждому дню. Хотите знать, как прощаются с летом те, кто безумно влюблен в него?