Юрий Двужильный - [51]

«На ваше письмо сообщаю адрес Степана Петровича Струментова: Владимирская область, г. Судогда, Первомайский переулок, 1».

И вот наконец я получил письмо от Степана Петровича Струментова.

Вот что пишет С. П. Струментов о своей первой встрече с комбатом:

«…В 878-й стрелковый полк я прибыл из госпиталя 4 мая 1944 года, а капитана Двужильного к нам назначили командиром батальона дня через три-четыре. Он был выше среднего роста, с правильными чертами лица, носил небольшую бородку, усы. Характер у него был сдержанный, приказы отдавал всегда ровным, спокойным голосом. Чувствовалось, что это образованный, знающий свое дело командир, хотя он был очень молод.

Помнится, что тогда, в мае, наш полк еще не был полностью укомплектован и мы принимали пополнение. Капитан Двужильный давал нам, командирам рот, указания, как принимать людей, вооружение, боеприпасы, на что обращать внимание в первую очередь. Во всем чувствовалась его распорядительность, большой армейский опыт, а главное — большая забота и доверие к людям. Со всеми — солдатами, сержантами, офицерами — он держался просто, естественно, с подкупающей искренностью».

Бывший командир полка Михаил Григорьевич Хомуло, который и сейчас служит в Советской Армии, так пишет в своих воспоминаниях о Юрии Двужильном:

«В мае 1944 года на должность командира 3-го батальона прибыл капитан Двужильный Юрий Михайлович. Это был высокий, стройный юноша (ему тогда, кажется, было не больше 23—24 лет), не по годам серьезный, волевой, физически развит хорошо. Помню, он очень интересовался тактикой общевойскового боя, часто задавал вопросы мне и моим заместителям, расспрашивал товарищей. Чувствовалось его беспокойство за судьбу вверенного ему батальона, хотел познать все до начала наступления.

Полк в это время проходил усиленную подготовку по обучению форсирования рек, мы обучали подразделения наступать вслед за артиллерийским валом, вести бой в населенных пунктах, штурмовать дзоты, наступать в лесу и т. д. Это были дни напряженной учебы перед наступлением.

В свободные минуты Юрий много думал, прикидывал в уме, взвешивал, рассчитывал. Помню, принимая решение на наступление, я спросил всех троих комбатов, в том числе и Юрия, кто желает наступать в первом эшелоне. Не колеблясь, он первым заявил: «Прошу в первый эшелон полка поставить 3-й батальон». Мой выбор тоже был — 3-й батальон, потому что во время подготовки к наступлению видел, на что способен каждый комбат и как подготовлен его батальон. Причем я и ожидал, что Юрий сам попросит поставить его батальон в первый эшелон.

За два дня до начала наступления батальонам была поставлена боевая задача. После форсирования реки 3-й батальон должен был овладеть рощей, которая служила немцам укрепленным узлом обороны. Овладение этой рощей решало успех дела.

Я подробно разъяснил капитану Двужильному значение взятия этого опорного пункта для наступления полка и всей нашей дивизии, всю ответственность, которая ложится на 3-й батальон, и, конечно, сказал обо всех трудностях и опасностях, с которыми придется столкнуться.

Капитан Двужильный в течение двух суток изучал оборону противника, подступы к реке, систему огня и откуда будет лучше атаковать рощу, находившуюся в километре от переднего края.

В день наступления была запланирована почти двухчасовая артиллерийская подготовка. На двадцать пятой минуте артподготовки капитан Двужильный поднял свой батальон в наступление. Артиллерия делала для его людей «коридор», то есть на пути движения батальона переносила огонь дальше, прикрывая его с флангов. В результате этого 3-й батальон форсировал реку, штурмом овладел рощей и к концу артподготовки завязал бой за деревню Сусловка (в двух с половиной километрах от переднего края). Прорыв батальона до того был стремительным, что немцы буквально не сумели ничего противопоставить ему. Батальон захватил большое количество пленных, орудий, танков, минометов. Были взяты в плен командир немецкого батальона, майор, и много других офицеров.

Во всем этом был большой риск, большая смелость командира, но и здравый расчет.

В первые 25 минут артподготовки наша артиллерия подавила оборону переднего края и перенесла огонь на вторую траншею противника. Но уже в это время, идя вплотную за огневым валом, наши воины ворвались в первую траншею и стремительно двинулись ко второй. Артиллеристы тем временем перенесли огонь на третью траншею и т. д. Немцы думали, что во время артподготовки русские в атаку не пойдут, и сидели в своих «норах», пока батальон Двужильного не навалился на них. Все это подействовало на немцев ошеломляюще.

Дерзкие действия 3-го батальона обеспечили успех главным силам полка и дивизии, мы успешно форсировали реку Проня и на другой день вслед за немцами ворвались на правый берег реки Бася…

А 25 июня наши войска завязали бои за деревню Хорошки, которая несколько раз переходила из рук в руки. Здесь капитан Двужильный был убит осколком снаряда…»

Да, дорогой ценой было оплачено освобождение небольшой белорусской деревушки Хорошки, которую я, отправляясь в поход по местам боев 878-го полка, даже не смог отыскать на карте Белоруссии. Здесь в братской могиле, как об этом свидетельствуют документы Архива Министерства обороны СССР, похоронено 32 солдата, сержанта и офицера.