Юрий Двужильный - [45]
Тем временем линия фронта все ближе и ближе подходила к Ленинграду, и Военно-воздушную академию было решено перевести на восток в городе Йошкар-Олу, где Продолжались занятия по ускоренной программе.
7 октября Юрий писал сестре:
«Скоро у нас экзамены. Это — предпоследние, а выпускные будут, наверно, в январе или феврале. Наконец я получу самостоятельность. Жаль только, что ни до выпуска, ни после выпуска мы с тобой не увидимся — сразу же уеду по назначению».
А вот что он писал домой в конце 1941 года:
«Здравствуй, Нинушк! Сижу и думаю: поздравить тебя сейчас с Новым годом или в следующем письме? На всякий случай прими мои поздравления, а на счет самых лучших пожеланий, то их и без Нового года я шлю тебе и Сашуле от чистого сердца.
Очень обрадовался письму от Сашули, прямо молодец. Я уж тут всем ребятам показывал и все расхваливал Сашку. Вообще здесь нет ничего удивительного — весь в дядьку…»
Юрий с большим вниманием относился к своему племяннику. В каждом письме он спрашивает о том, как он растет, чем интересуется. А когда Саша пошел в школу и уже сам мог прочитать то, что пишет дядя, Юрий всегда писал ему несколько строк разборчивым почерком, крупными буквами.
Вот несколько отрывков из этих писем:
«Сашуня! Получил твое письмо. Очень рад, что ты учишься в музыкальной школе. Учись хорошо, пиши чаще. Целую, Юра».
«Саша! Когда мама будет мне писать, ты тоже обязательно напиши…»
А вот, видимо, ответ на вопрос, интересовавший мальчишку:
«Сашуня, немного подожди. Когда приеду, тогда и увидишь, сколько у меня кубиков или шпал…»
Еще в одном письме Юрий писал:
«Саша! Напоминай маме, что нужно писать мне письма. Пиши сам…»
Через несколько дней в очередном письме сестре были в конце такие строчки, написанные крупно:
«Саша! Получил твое письмо. Очень рад, что ты не забыл своего дядю Юру. Сашуня, к вам я приеду после войны…»
А тем временем занятия в академии подходили к концу.
К этому периоду относятся многие документы, которые хранятся в личном деле капитана Двужильного. Думаю, что прочитать хотя бы отрывки из них будет интересно, потому что они дают возможность лучше представить себе, как учился Юрий в академии.
Вот, например, справка, которая была выдана Двужильному Ю. М. в том, что он с 1 сентября 1938 года по 1 февраля 1942 года обучался на факультете аэродромного строительства Ленинградской военно-воздушной академии Красной Армии, где прослушал полный курс и сдал зачеты и экзамены по следующим дисциплинам:
Основы марксизма-ленинизма — отлично.
Химия — отлично.
Рисование — отлично.
Инженерная геология — отлично.
Деревянные конструкции — отлично.
Высшая математика — хорошо.
Физика — хорошо.
Я бы мог продолжить перечень дисциплин, которые изучал Юрий в академии, но ведь их в этом документе тридцать четыре. Думаю, что вы мне поверите, что и другие предметы курса обучения в академии Юрий Двужильный сдал успешно.
Вот что об этом говорится в служебной аттестации:
«Двужильный Ю. М. за время обучения на факультете показал себя способным и добросовестным слушателем. Дисциплинирован. Теоретическая и практическая подготовка, как техника аэродромостроения, хорошая. В своих действиях и принятии решений смел и решителен. Приказания выполняет расторопно и умело. К себе и подчиненным требователен. Является заместителем командира отделения. Опрятен и подтянут. В общественной работе активен. С товарищами общителен и пользуется у них большим авторитетом. Предан делу партии и социалистической Родине.
Выводы:
Может быть выпущен из академии техником по аэродромному строительству и использован в качестве техника роты аэродромно-строительного батальона. Достоин присвоения воинского звания «воентехник второго ранга».
А 2 февраля партийная комиссия академии рассмотрела вопрос о приеме комсомольца Двужильного Ю. М. кандидатом в члены ВКП(б). Его рекомендовали в партию Николай Иванович Ершов, член ВКП(б) с 1925 года, Алексей Константинович Мусолин, член ВКП(б) с 1928 года, и комсомольская организация факультета.
Юрий получил назначение на должность старшего техника 3-й аэродромно-строительной роты 26-го отдельного инженерного аэродромно-строительного батальона, который находился где-то на Севере.
В письме, относящемся к этому периоду, Юрий писал:
«…Сейчас строим аэродром. Скоро закончим, и нас снова перебросят куда-нибудь. Места здесь довольно красивые, зачастую совсем дикие. Очень жалею, что не приобрел, когда имел возможность, ружье. Здесь есть где поохотиться.
Нинуш, я очень интересуюсь успехами Саши в музыке и науках. Ведь он уже взрослый парень.
Вообще, Нина, пиши чаще. Ведь мне очень интересно знать, как вы там живете. А то ждать, когда опять встретимся, очень долго…»
А в конце письма все теми же крупными буквами было написано:
«Сашуня! Напоминай маме, чтобы она чаще писала мне письма. Пиши также сам. Целую, Юра».
К сожалению, мне не удалось найти товарищей Юрия Двужильного, с которыми он строил аэродромы на Севере. Будем надеяться, что после выхода в свет этой книги они откликнутся. А пока нам придется самим представить, как все это было, опираясь на эти два письма Юрия и боевую характеристику «на старшего техника 3-й аэродромно-строительной роты 26 ОИАБ техник-лейтенанта Двужильного Ю. М.», в которой говорится:
Встречи с произведениями подлинного искусства никогда не бывают скоропроходящими: все, что написано настоящим художником, приковывает наше воображение, мы удивляемся широте познаний писателя, глубине его понимания жизни.П. И. Мельников-Печерский принадлежит к числу таких писателей. В главных его произведениях господствует своеобразный тон простодушной непосредственности, заставляющий читателя самого догадываться о том, что же он хотел сказать, заставляющий думать и переживать.Мельников П. И. (Андрей Печерский)Полное собранiе сочинений.
Книга известного советского поэта, переводчика, художника, литературного и художественного критика Максимилиана Волошина (1877 – 1932) включает автобиографическую прозу, очерки о современниках и воспоминания.Значительная часть материалов публикуется впервые.В комментарии откорректированы легенды и домыслы, окружающие и по сей день личность Волошина.Издание иллюстрировано редкими фотографиями.
Михаил Александрович Бакунин — одна из самых сложных и противоречивых фигур русского и европейского революционного движения…В книге представлены иллюстрации.
«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.
«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад отдельной книгой в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют по сей день информационную и энергетико-психологическую ценность. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.