Юрий Двужильный - [47]
5 мая 1943 года Юрий послал небольшую открытку:
«Здравствуйте, мои дорогие! Нинушка, почему ты мне ничего не пишешь о том, как вы живете? Вообще, безобразие забывать своего единственного брата.
Сашуня! Заставляй маму писать письма твоему дядьке Юре и сам пиши…»
Это было трудное время, когда наши войска вели упорные наступательные бои под Мелитополем, Славяносербском, взламывая подготовленную здесь заранее глубоко эшелонированную оборону противника.
В этих боях отличилась рота, которой командовал старший лейтенант Двужильный. Приказом по 3-й гвардейской армии от 10 июля он был награжден вторым орденом Красного Знамени «за образцовое выполнение заданий командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками и проявленные при этом доблесть и мужество». Вскоре он был назначен командиром стрелкового батальона 939-го полка.
Вот как об этом писал сам Юрий:
«Сейчас командую уже подразделением довольно приличным. Правда, в звании отстаю от занимаемой должности…»
В историческом формуляре 259-й стрелковой дивизии этот период боев описан так:
«8 апреля 1943 года дивизия сменила части 279-й стрелковой дивизии и заняла оборону на рубеже Клаус-Кряково, Трехизбенка (левый берег реки Северный Донец), Красный Лиман, Ящиково (правый берег реки Северный Донец).
В ночь с 10 на 11 апреля противник подтянул резервы и при поддержке танков прорвал фронт нашей обороны в районе Славяносербска и оттеснил наши части на левый берег Северного Донца.
2 сентября части дивизии форсировали реку Северный Донец, сбили противника с занимаемых рубежей и овладели населенными пунктами Белая Гора, Ташковка, Мирная Долина… В дальнейшем темп наступления нарастает. В короткий срок были освобождены от немецко-фашистских захватчиков города Красноармейское, Константиновка (город, где родился Юрий Двужильный. — Г. Ф.) и ряд крупных населенных пунктов — Горелое, Камышеваха, Гришино, Сергеевка и другие.
На аэродроме в деревне Гришино захвачено 17 исправных самолетов противника.
Своими энергичными действиями и выходом на коммуникации противника дивизия способствовала частям 266-й стрелковой дивизии в овладении городом Артемовск.
8 сентября 1943 года приказом Верховного Главнокомандующего 259-й стрелковой дивизии было присвоено наименование «Артемовская» и всему личному составу объявлена благодарность за освобождение Донбасса».
Где-то уже в последних числах ноября 1943 года Юрий писал сестре:
«Здравствуй, Нинушка! Получил ваше коллективное письмо. Очень рад, что Сашуня стал хорошо учиться, а то действительно обидно было: умный парнишка, а так выходило.
Неприятная новость — твоя слепота. Нинушка, ты уж старайся меньше переживать. Перетерпи все это, мне кажется, что уже не очень долго до нашей встречи.
Сейчас я хотя и гораздо южнее тебя, однако мерзну. Погода препротивнейшая: днем дождь, вечером мороз. Малярия пока отпустила. Так что могу написать, что жив, здоров. Крепко целую, брат — дядя Юра».
Мне хочется привести отрывки еще из двух писем, написанных в самом конце 1943 года. Вот первое из них, датированное 5 декабря:
«Здравствуй, Нинушка! Сейчас я нахожусь в Макеевке: совершенно неожиданно 28 ноября при бомбежке я был ранен осколком в левую руку. Рана не очень серьезная, однако вот пришлось эвакуироваться. Я уезжаю дальше, так что ты мне не пиши — когда устроюсь в госпиталь, я тебе сообщу адрес…»
Видимо, Юрий задержался в эвакогоспитале № 3108, потому что следующее свое письмо от 22 декабря он тоже прислал из Макеевки. Вот что он писал:
«Нинуш, нахожусь пока еще в Макеевке. Думаю как-нибудь съездить в Сталино, но это немного позднее. Чувствую себя сейчас уже сравнительно хорошо. Уход за ранеными здесь хороший, а главное — замечательный начальник отделения.
После долгих стараний удалось сфотографироваться, хотя, правда, калекой, но ничего. Посылаю тебе фотографию. Вышел не совсем удачно, но представление получить можно.
Пиши мне сюда, с месяц, возможно, еще побуду. Пусть напишет Сашуня, как у него там успехи.
Ну, заодно поздравляю с Новым годом. Желаю вам всего самого хорошего…»
А вот что говорится в следующем письме, которое, очевидно, было написано уже в марте 1944 года.
«Здравствуй, Нинуш, — писал Юрий. — Большое спасибо за твою заботу, но телеграмма пришла немного поздно. В следующий раз, если ранят, постараюсь приехать к тебе.
Сейчас я нахожусь в госпитале под Москвой. Скоро должен буду выписаться, рука уже приобрела более или менее нормальный вид. Жду не дождусь, когда уже попаду опять в часть, чтобы иметь постоянный адрес и получать от тебя письма…»
22 марта Юрий писал сестре:
«Завтра выписываюсь в часть. Значит, опять на фронт, а то уже и так засиделся в тылах. Рука совсем стала как нормальная. Соскучился я по вас здорово. Так хотелось побывать у вас, особенно после телеграммы из Кемерова. Но увы и ах! А счастье было так близко, так возможно…
Ну, ничего, Нинушка, мне кажется, что уже близка наша встреча…
Нинуш, я тебе из Макеевки послал свою фотографию. Но ты не думай, что я так действительно плохо выгляжу. Тогда я был болен и рука была очень плоха. Постарел, правда, немножко, но потом помолодеем.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Встречи с произведениями подлинного искусства никогда не бывают скоропроходящими: все, что написано настоящим художником, приковывает наше воображение, мы удивляемся широте познаний писателя, глубине его понимания жизни.П. И. Мельников-Печерский принадлежит к числу таких писателей. В главных его произведениях господствует своеобразный тон простодушной непосредственности, заставляющий читателя самого догадываться о том, что же он хотел сказать, заставляющий думать и переживать.Мельников П. И. (Андрей Печерский)Полное собранiе сочинений.
Михаил Александрович Бакунин — одна из самых сложных и противоречивых фигур русского и европейского революционного движения…В книге представлены иллюстрации.
«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.
«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад отдельной книгой в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют по сей день информационную и энергетико-психологическую ценность. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.