Юрий Дроздов. Начальник нелегальной разведки - [15]

Вести бой в городе всегда трудно, а тем более в таком, как Берлин, в котором все прочные каменные дома были превращены в крепости с многоэтажными подземными бункерами, подвалами»[24].

Про штурм Берлина написано немало. Юрий Иванович Дроздов таких воспоминаний не оставил, и вообще вся «военная» — то есть непосредственно про войну — часть его воспоминаний состоит из двух с половиной предложений:

«Никаких геройских подвигов в ходе боевых действий мне совершить не пришлось. Война — это страшная кровавая работа, тяжёлая и безжалостная, и чтобы выжить самому и другим, я просто старался делать её добросовестно, насколько это было возможно младшему лейтенанту в неполные девятнадцать лет. Войну закончил в Берлине…»[25]

Обрываем фразу, потому как далее — уже о послевоенной службе в рядах Советской армии. Правда, тут можно заметить очевидную неточность: в мае 1945-го Юрию Дроздову было неполных двадцать. Но это, как понимаем, «прокол» редактора его воспоминаний.

52-я гвардейская стрелковая дивизия была введена в наступление на главном направлении 19 апреля и в ходе ожесточённого боя преодолела три оборонительных рубежа. Утром 21 апреля дивизия первой из всех атакующих соединений Красной армии вошла в Берлин. Продолжая наступление, завершившееся 2 мая, она прошла по германской столице порядка двадцати километров, очистив при этом 120 её кварталов.

О том, как сражался в Берлине Дроздов, можно узнать из двух источников. В общих чертах об этом писал командир 52-й гвардейской дивизии:

«При наступлении в Берлине мы применяли тактику действий штурмовыми отрядами и группами (взвод, рота), усиленными артиллерией, танками, САУ, сапёрами, химиками и огнемётчиками, — вклинивались в расположение противника, расчленяли его оборону на куски. Изолируя кварталы и отдельные районы, мы затем овладевали ими. Боевой порядок штурмовых отрядов и групп эшелонировался в глубину с таким расчётом, чтобы действия пехоты поддерживались танками и самоходно-артиллерийскими установками, а танки охранялись пехотой и поддерживались САУ. Танки и САУ, двигаясь за пехотой, которая овладевала домами, уничтожали огневые точки. Сзади идущая пехота прочёсывала и очищала подвалы, этажи, чердаки зданий»[26].

Гвардии младший лейтенант Дроздов обеспечивал артиллерийскую поддержку одной из наступающих групп. Танки и САУ, о которых писал генерал Козин, это, конечно, хорошо, а вот противотанковые орудия тащили по городу их расчёты, устанавливали их на огневые позиции, стреляли — и тащили дальше под непрерывным огнём врага.

Конкретно о действиях Юрия Дроздова можно узнать из второго источника, «наградного листа» — представления на награждение орденом Красной Звезды. Пусть в нём изложено не слишком грамотно, но зато очень чётко:

«В уличных боях по овладению г. Берлин гв. мл. лейтенант проявил себя храбрым и отважным офицером, умело руководящим огнём своего взвода.

25.4.1945 на ул. Шифельбейнер-штрассе г. Берлин, когда с его взвода были выведены [из строя] одновременно 4 бойца, под сильным огнём противника т. Дроздов, лично участвуя, организовал медицинскую помощь раненым и обеспечил эвакуацию в тыл. Несмотря на большой процент выбывших из расчёта, оба орудия продолжали вести огонь по противнику, и при этом его взводом уничтожены 2 75-мм пушки, 1 зенитное орудие, 5 пулемётов вместе с прислугой противника и до 80 солдат противника, что способствовало продвижению нашей пехоты. За проявленные доблесть и отвагу в боях по овладению г. Берлин достоин правительственной награды орденом „Красная звезда“».

Стоит обратить внимание на то, что молодой офицер отнюдь не стремился выполнить поставленную задачу любой ценой, ни с чем не считаясь, но даже и в той адовой обстановке сумел позаботиться о своих раненых бойцах. Не всякий командир, скажем честно, поступил бы таким образом — можно было продолжать наступление, не заботясь о судьбе раненых и успокоив свою совесть тем, что их, конечно же, подберут идущие сзади санитары. Командира поощряют за выполнение или наказывают за невыполнение приказа, и вообще, как известно, победителей не судят.

Это качество — заботу о подчинённых — отмечали все те, с кем сводила Юрия Ивановича судьба на протяжении всей его полувековой службы. Мы о том ещё расскажем.

За тот самый бой гвардии младший лейтенант Дроздов был награждён орденом Красной Звезды, а 52-й гвардейской дивизии присвоено почётное звание «Берлинская».

…Говорить о войне генерал-майор Дроздов не любил, «фронтовыми байками» сотрудников не развлекал. Хотя с ветеранами-фронтовиками, которых в Управлении «С» в его времена было немало — в том числе и тех людей, что были гораздо выше Юрия Ивановича и по чину, и по должности, да и воевали гораздо дольше, — у начальника были свои отношения, свои разговоры, которые так между ними и оставались. Было тогда этим людям лет по пятьдесят или чуть больше…

Но как-то Дроздов рассказал одному из своих в ту пору молодых сотрудников — спустя годы тот передал этот рассказ нам — о том, что при штурме Берлина оказалось для него самым страшным. Вернее, уже после штурма.

Это был убитый танкист, младший лейтенант, свесившийся из люка своего подбитого танка… Он явно был ровесником Юрия и, скорее всего, так же, как и он, только недавно окончил военное училище и поспешил на фронт…