Юрий Данилович: След - [79]

Известно, более иных ревностны в своей вере магумедане. Может быть, оттого, что их Бог моложе иных Богов? Или оттого, что не терпит Аллах даже Божественного соперничества?

И вновь вынужден был опустить глаза беклеребек, чтобы хан не прочёл его мыслей.

Когда же всего миг спустя Кутлук-Тимур поднял взгляд, хан хоть и восседал по-прежнему перед ним на золотой кошме, но был уже не здесь, не с ним - недоступен!

И тогда, прорываясь через величие и покой Тохтоева одиночества, крикнул беклеребек:

- Но он силён, хан!

- Кто? - неохотно возвращаясь из заоблачных высей, удивлённо спросил Тохта.

- Михаил!

- Ну и что?

- Вспомни, не он ли унизил царевича Дюденя, когда не впустил его в город! - И о том не следовало бы упоминать беклеребеку, - Дюдень был племянником Тохты, чуть не единственным из ближних родичей, оставленных ханом в живых.

Но и это не задело хана. Он лишь покачал головой:

- Никто не унизит сильного, если он сам себя не унизит…

- Но крепок князь из Твери! Неугоден! Опасен! - взмолился беклеребек.

- Довольно! - оборвал его хан. - Я не боюсь Руси. Русь - мой улус. Нет у меня врагов в моём улусе, - сказал он твёрдо и неожиданно улыбнулся: - Или ты сомневаешься в моей силе?

Так он это спросил и так улыбнулся, что у Кутлук-Тимура враз заструился пот по спине и он опять опустил глаза.

* * *

Чем далее жил Тохта, тем более понимал, что все на этом свете делается неправильно. И даже если что-то согласуется с высшей справедливостью, как её понимают люди, то потом, через годы или столетия, все вновь возвращается на круги своя. А это доказывает, что людям не дано знать ни истинной справедливости, ни того, чего хочет Небо. Суть Жизни предопределенна и неизменна, как бы люди ни тщились изменить эту суть.

Конечно, легко можно изменить судьбу человека, причём всякого человека, на это у других людей есть много приёмов и средств, но саму Жизнь изменить нельзя! Она идёт сама по себе, и проходит, и уходит сама по себе, как караван, от которого ты безнадёжно отстал. И даже если ты во главе того каравана, то ни лаской, ни плетью не заставишь верблюдов Времени бежать быстрее и не замедлишь их ход. А главное: не повернёшь, куда тебе надо, каков бы велик хан ни был ты на земле.

А людям кажется, что все во власти хана, люди верят, что если он караванщик, так знает, куда ведёт караван, и только он один, хан Тохта, понимает: даже самые могущественные и мудрые из государей не более чем погонщики. И они не знают пути, по которому вроде и гонят свои караваны, и они не ведают цели, к которой идут! Потому что никому на земле не дано изменить свыше предначертанный путь, по которому слепо бредут караваны народов. И никому не подвластна Жизнь Царств!

Однако был Темучин - Государь Государей, Владыка Человечества Делкян езен Суту Богдо Чингис-хан - вот он, постигши непостижимое, знал путь. И шёл по тому пути неустанно, несокрушимо и строго. Он вёл караван туда, куда лишь ему, и только ему было нужно! И приблизился к цели!

Но Баты поступил неверно! И прервался путь. И отдалилась цель…

Преследуя ненавистного врага своего Мухаммеда-Воителя и сына его Джелал-ад-Дина, Темучин взял на копьё весь Восток от Пекина до Кандагара. Через необозримые пустыни, через непроходимые горные перевалы, когда надо, меняя и русла рек, от страны к стране, от народа к народу, от города к городу шёл он неостановимо, победоносно и полководцам своим запрещал милосердие к побеждённым… и не было счета убитым! Но воевал он не ради крови, а ради мира/Топ кровью надеялся искупить будущее всеобщее счастье.

Да, Темучин был жестоким, но лишь потому, что глупы народы и упрямы их государи, а он стремился создать единое царство - Царство Человечества. Без крови и боли и человек не рождается! А он мечтал о великом и справедливом Царстве!

Но Темучин, в отличие от крестоносцев или же воинов Пророка, никогда не убивал людей ради возвышения одного единственно справедливого Бога над другим единственно справедливым Богом, потому что все Боги для Владыки Человечества были равновелики, а неверными он называл лишь предателей.

Но Темучин никогда не воевал ради собственного возвышения и непомерной гордыни, как некий царь Искандер, потому что и в простоте он оставался Божествен, а Божественность не требует доказательств.

Но Темучин никогда не воевал ради корыстного примысла и низких выгод, как от века делали и делают прочие государи, - для этого он был и слишком честен, и слишком богат.

Он воевал ради мира!

И, дойдя до Инда, в его водах омыв от крови копьё, Владыка Человечества установил мир на великом пространстве. Он создал могучее царство, о котором мечтал!

Но умер.

А Баты поступил неверно!

Давно сказано: на коне можно завоевать мир, но с коня управлять нельзя! Забыли то чингизиды, не продолжили начатого, не упрочили созданного, а утратили, уступили! Будто горячий ветер пустынь присыпал песком следы. И вновь юна, изнеженна и коварна в зелёных одеждах ислама непримиримо и грозно глядит на мир Азия.

Потому что Баты поступил неверно, поворотив коней с юга на север и с востока на запад. И прервался путь. И отдалилась цель. Баты поступил неверно! Он перепутал цель!