Юрий Андропов и Владимир Путин. На пути к возрождению - [83]

. Ясно, что Госдума, голосуя за такой закон, явно хотела принизить значение верхней палаты. Весь срок, оставшийся сенаторам-губернаторам для пребывания в верхней палате, наверняка будет сопровождаться открытой или закамуфлированной конфронтацией с Госдумой.

Не лишены оснований опасения о том, что назначенцы, во-первых, будут все так же активно лоббировать региональные интересы, а не общегосударственные, а во-вторых, большинство из них в силу своей чиновничьей гносеологии будут управляемыми со стороны кремлевской администрации. Такие детали, предлагаемые в поправках к закону, как право губернаторов без согласования с центром смещать назначенных полпредов, или назначать одного из них — от главы администрации, а другого — от законодательного собрания, существенной роли не играют, и вряд ли удовлетворят губернаторский корпус, который осознал, что теряет важную политическую роль на федеральном уровне.

Вот почему, в частности, многие наблюдатели усмотрели в предложениях Путина стремление к усилению личной авторитарной власти. Наиболее наглядно несоответствие предлагаемого порядка реформирования СФ его кардинальным задачам на таком примере. Недавно Госдума приняла в первом чтении закон «О чрезвычайном положении», внесенный Ельциным еще в 1995 году и все это время пролежавший без движения. По этому закону ЧП вводится «при наличии непосредственной угрозы безопасности граждан или основам конституционного строя». В этот период президент имеет право назначать или освобождать от должности любых руководителей и должностных лиц, а его указы имеют силу федеральных законов. Причем Госдума в период ЧП не может быть распущена. Совет Федерации обязан в течение 72 часов после введения ЧП либо поддержать решение президента, либо отменить его. Но если верхняя палата станет, как и Госдума, «ручной», то президент останется фактически бесконтрольным. Многие губернаторы хотят чтобы единовластию президента противостоял коллегиальный, причем выборный орган, который занимался бы также и контролем за действиями исполнительной власти в целом.

Среди многих упреков членам Совета Федерации резонным представляется мнение, высказанное депутатом Госдумы Е. Мизулиной: «Сенаторы не стали проводниками политики федерального центра на местах, а только лоббируют в центре региональные интересы». Такая «улица с односторонним движением» уже стала нетерпимой, поскольку в верхней палате они принимают актуальные федеральные законы, а у себя в регионах проводят в жизнь решения, противоречащие в массовом порядке этим, высшим по статусу законам. Более того, именно губернаторский корпус, поддерживая политику президента на словах с трибуны Федерального Собрания, на деле перед своими избирателями на местах торпедируют действия высшей федеральной власти.

Не лишены веских оснований и призывы избирать по 2 сенатора от каждого региона — точно так же, как избираются депутаты Госдумы. Тогда обе палаты парламента станут в равной степени легитимными, что может устранить их исторически сложившееся противостояние.

Странно, что Путин как юрист по образованию и хороший тактик не запустил оба процесса параллельно:

— создание Конституционной комиссии, которая рассмотрела бы необходимые для реформы госвласти поправки;

— поэтапное введение через федеральные законы нового порядка формирования СФ.

Таким приемом Путин поставил бы сенаторов перед новой правовой реалией, — и сопротивление действиям Конституционной комиссии (Конституционного собрания) было бы меньшим. То, что он выбрал лишь второй путь, дает его противникам основания для укоров в антиконституционной деятельности гаранта Конституции и для параллелей с действиями Ельцина в 1993 году, когда Легитимно избранный Верховный Совет РСФСР был распущен до легитимного изменения Конституции.

Парламентарии признались, что остаются в неведении об «инструментарии» президента — как именно, какими методами собирается он выстраивать «сильное, эффективное государство», каким именно путем пойдет «сильная Россия», если отвергает «западные рекомендации и кредиты»? СМИ холдинга «Медиа-Мост» в канун визита Путина в Северную Корею заговорили о том, что «дружить надо не с этой бедной страной, а с цивилизованными странами Запада» и т. д. Они же заявляют, что «Путин — вовсе не преемник Ельцина». Цель подобных выпадов очевидна: стимулировать олигархические кланы на блокирование активных действий Путина. Наблюдатели отметили также, что впервые после появления в высшей политике В. Путин в своей речи перед парламентариями критически отозвался о ельцинской политике последних лет, что трактуется как начавшееся дистанцирование президента от «семьи», приведшей его к власти.

Информационная безопасность

Одной из «лакмусовых бумажек» для Путина была названа государственная информационная политика и, в частности судьба первого телеканала ОРТ. Березовский заявил, что у него возникает слишком много проблем в связи с этим каналом и он готов уступить государству свои 49 процентов акций. Однако предложение не нашло спроса: государство не собирается дополнительно обогащать одиозного олигарха. Действительно, проблем с телеканалом немало: судьба ранее взятых у Минфина кредитов, которые ставленник Путина А. Кудрин не собирается прощать этому телеканалу, и отказ в предоставлении нового кредита серьезно осложняют судьбу ОРТ.