Юрьев день - [70]
– А почему вас зовут космонавтом?
– Не знаю, шутят, – ответил он.
Когда за столом Инга спросила его о Краснограде, вмешался Вадим:
– Почему ты его о Краснограде? Он же нам иногородний. Подмосковный.
Живёт в Звездном под Москвой.
– Правда? – удивилась Инга.
– Временно.
– Расскажи, расскажи народу, – сказал сурово Вадим, – как ты в космонавты на пузе пролез?
– Если бы на пузе.
«Скромный», – подумала Наташа.
– И когда?
– Думаю, не скоро.
– Мы придём тебя встречать, – сказала Инга.
– Нас Беляева с Леоновым встречать посылали, – сказала Наташа. – Народу – масса. Весь Ленинский проспект. На тротуарах столики: скатерти, вода, вино. Ну, прямо, праздник. Затем закричали: «Едут». Все кричат и машут космонавтам. А когда проехали, за ними целый обоз. Столики в машину, ящики, флажки. И ходит строгая женщина со списком в руке. «Где голуби?» – спрашивает. «Какие голуби?» «За вашей точкой у меня два флага цветных значатся и три голубя мира. Так, где голуби?» А еще через полчаса моечная машина вымыла всё, будто ничего и не было.
– Расскажи, как тебя принимали?
Игунин пожал плечами. Как это рассказать? Конечно, все волновались. Один всё ходил по коридору, по ковровой дорожке и улыбался, другой непрерывно зевал, а третий – известный молчальник – болтал как попугай.
Но чаще ребята сникали.
– А как решился именно ты?
– Вот этот виноват, – Игунин кивнул на Вадима, – регулярно меня донимал.
Работая, пел противным голосом и обзывал «сапогом».
– Серьезно? – спросила Инга.
– Ты больше верь им, трепачишкам, – кивнул ей Славка. – Они без этого жить не могут.
– А теперь откуда?
– Гоняют с юга на север. Сплошные командировки. Это отвратительно.
– Это замечательно, – сказал Вадим. – Смена обстановки. Ранняя весна.
– В том-то и дело, что весны у меня не было в помине. В этом году я не чувствовал весны. Акклиматизации выбили из колеи. Чувствую себя человеком, лишенным обычных радостей. Даже весны нет для меня.
– Он был на пункте дальней радиосвязи, – пояснил Инге Славка. – Ну, как вы там?
Как вспомнить этот маленький курортный город, где рядом пункт управления дальним космосом. Трамваи с протяжным скрипом ползут по улицам, киоски цветными стеклами смотрят со всех сторон. И музыка выжидательная оттого, что не сезон.
– Тоска, – ответил Игунин. – Тоска зеленая. Не город – сплошное ожидание и сухарь.
«Сухарь там отменный, – вмешался со знанием дела Славка. – Особенно у „Детского мира“. Туда бы Юру. Вот бы накачался, верно я говорю?»
Маэстро тоже вспомнился НИП: чаши антенн по сторонам, утренняя чистая дорога, блестящая, длинная, такая светлая, словно сказочная, мощённая желтым кирпичом.
– А вы где были? – спросила Наташа Чембарисова. Он отвечал серьезно:
– На ТП.
– На космодроме, – пояснил Славка.
– Там и сейчас жара?
– Сейчас нет. Сейчас всё цветет. Тюльпаны. Красных полно, желтых тоже, а черных почти что нет.
– Сейчас там ничего, – добавил Славка. – А зимою тяжко, пусто и деться некуда. Три дома и степь. Идешь иногда ночью по пустоте. Вокруг только поле и грязный снег. А вдалеке светятся огни, там другая площадка, и светят они лишь около себя. Идешь, тень прыгает твоя впереди и свет такой слабый, лунный. Тоска охватит, хоть волком вой, а дойдешь до гостиницы: там свет и люди и телевизор – и, вроде, ничего. А в МИКе и вовсе некогда скучать. Весною ничего, а зимой хуже чем летом.
– А летом?
– Жарко, конечно. И еще красная земля. Пустая и красная..
– А женщины там есть? – спрашивала Инга.
И он чувствовал неловко и за себя, и за неё. Сидит, дундук дундуком, и не уму, не сердцу, и кроме всего прочего развлекай его.
– Есть, но их немного. В архивах, в столовой, в гостинице.
– Вадим, – сказал Игунин, – устраивай меня к себе.
– Кем?
– Ты сам-то кто? Всего начальник сектора? Бери меня тогда начальником сегмента или ответственным по дуге.
– В народе говорят, – улыбалась Наташа, – к вам после запуска вагон наград приходит, и каждый выбирает, что к лицу.
– Награды? Не смешите меня. Посчитать по пальцам из отдела: Иркин, Викторов, бывший ингин муж, да Славка – ловчила. Вертится возле начальства. И всё. Причем, когда в миру успехи, у нас очередной этап. Когда Викторова наградили за «Восток», он как раз огромный втык по «Союзу» получил. Его поздравляют, а он отмахивается.
– В объектовой работе, – добавил Славка, – имеется период, что жить не хочется, а хочется на пенсию.
– Расскажите, расскажите, а то газеты пишут… А на самом деле как?
– Что говорить, – махнул рукой Взоров. – Газеты напишут…Прошлый раз накануне отъезда сборщики перепились. И один из них труп трупом. На него начальник экспедиции кричит: «А ну, марш из машины. На первом же контрольном пункте ссажу». А тот и ответить не может, за него приятели отвечают: «Тихо, тихо», и ругают своих же: «Эх, разноногие, не могли с утра поставить под душ». Приехали на аэродром, посадки нет и неизвестно, когда будет.
Погрузились часа через четыре, а самолет нагрелся – жара. Потом взлетели и стало холодно. Все стали мерзнуть. Пришла стюардесса, сказала: «Готовьтесь к завтраку». Ответили ей: «Всегда готовы». Там были огурчики, и кто-то спросил: «Девушка, а рассольчику не осталось?» «Рассолу?» удивилась она, и трехлитровая банка пошла по рукам, а затем и следующую попросили открыть.
В наши дни хочется дополнить библиотеку приключенческой познавательной литературы Жюля Верна. О чём обязательно бы написал в наше время для подростков этот замечательный писатель-фантаст? Несомненно, он бы не пропустил тему космоса. «Остров надежды» восполняет этот пробел и написан для подростков о приключениях в космосе.
60-е годы прошлого столетия. Молодой специалист после института распределён в ракетно-космическую фирму С.П. Королёва. Воспитанный в стиле индивидуального творчества, он попадает в муравейник коллективного труда. В книге беды и напасти, и радости работы пионерского периода космонавтики.
Защита докторской диссертации шефом героя повествования показалась ему событием огромной важности, мерилом канонов нравственности кафедры «Боеприпасов», истоком грядущих перемен. Во времена перестройки всё переменилось по-своему.Однако минувшие события не утратили значения в жизни героя повествования. Узел сюжета, завязанный во время защиты диссертации, развязался вдали от прежних мест, в столице Америки.
«Сюжет в центре» – этой шифрованной фразой сообщалось об успешном фотографировании обратной стороны Луны. Это книга воспоминаний, рассказ о космической отрасли взглядом изнутри.Астрономическое сообщество в канун космических стартов считало заатмосферные полёты абсолютной чепухой. К полётам спутников и человека в космическом пространстве не была подготовлена и широкая общественность. в это время за высоким забором секретной фирмы в Лихоборах молодая команда Б. Раушенбаха работала над проектом фотографирования обратной стороны Луны.
Полтора века назад появилась сказка математика Ч. Доджсона (Л. Кэррoллa) «Алиса в стране чудес». В отличие от обычных сказочных выдумок профессор математики рискнул отразить в ней идеи и представления науки второй половины XIX века. С тех пор материала, накопленного наукой, хватило бы на создание не одной подобной книги. Чем не удивительны, например, тайны микромира с его загадочными противоречиями, с его дерзким наступлением на так называемый здравый смысл. Отсутствие представлений и образов в этой области затрудняет понимание микромира даже взрослыми читателями, а между тем они составляют физические основы нашего мира.Известно, что восприятие сложных идей зависит от того, как рано мы начали с ними знакомиться.
Время перестройки. Секретная ракетно-космическая фирма лишается обычного бюджетного финансирования и чтобы выжить вынуждена продавать услуги космических полётов и экспериментов в космосе. В перестройку обычные ограничения сменились немыслимыми возможностями. Прежде последние стали первыми, невыездные подключились к международному сотрудничеству с французами и действуют запретными прежде методами.Старые кадры специалистов не в силах перестроиться. Они – носители знаний, но не приемлют нового ведения дел. Герой повести с его научным подходом в контактах с французами хочет отыскать и сформулировать всеобщую формулу красоты, но постепенно приходит к мысли, что красота для него – «лучше не высовываться».
Сезар не знает, зачем ему жить. Любимая женщина умерла, и мир без нее потерял для него всякий смысл. Своему маленькому сыну он не может передать ничего, кроме своей тоски, и потому мальчику будет лучше без него… Сезар сдался, капитулировал, признал, что ему больше нет места среди живых. И в тот самый миг, когда он готов уйти навсегда, в дверь его квартиры постучали. На пороге — молодая женщина, прекрасная и таинственная. Соседка, которую Сезар никогда не видел. У нее греческий акцент, она превосходно образована, и она умеет слушать.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Есть люди, которые расстаются с детством навсегда: однажды вдруг становятся серьезными-важными, перестают верить в чудеса и сказки. А есть такие, как Тимоте де Фомбель: они умеют возвращаться из обыденности в Нарнию, Швамбранию и Нетландию собственного детства. Первых и вторых объединяет одно: ни те, ни другие не могут вспомнить, когда они свою личную волшебную страну покинули. Новая автобиографическая книга французского писателя насыщена образами, мелодиями и запахами – да-да, запахами: загородного домика, летнего сада, старины – их все почти физически ощущаешь при чтении.
«Человек на балконе» — первая книга казахстанского блогера Ержана Рашева. В ней он рассказывает о своем возвращении на родину после учебы и работы за границей, о безрассудной молодости, о встрече с супругой Джулианой, которой и посвящена книга. Каждый воспримет ее по-разному — кто-то узнает в герое Ержана Рашева себя, кто-то откроет другой Алматы и его жителей. Но главное, что эта книга — о нас, о нашей жизни, об ошибках, которые совершает каждый и о том, как не относиться к ним слишком серьезно.
Петер Хениш (р. 1943) — австрийский писатель, историк и психолог, один из создателей литературного журнала «Веспеннест» (1969). С 1975 г. основатель, певец и автор текстов нескольких музыкальных групп. Автор полутора десятков книг, на русском языке издается впервые.Роман «Маленькая фигурка моего отца» (1975), в основе которого подлинная история отца писателя, знаменитого фоторепортера Третьего рейха, — книга о том, что мы выбираем и чего не можем выбирать, об искусстве и ремесле, о судьбе художника и маленького человека в водовороте истории XX века.
Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!