Юрьев день - [65]

Шрифт
Интервал

– Привет. Ты что теперь меня не замечаешь? – спросил, задираясь, Маэстро. – Или я для тебя мелок, звездочкой девятой величины?

– Здравствуй. Рад видеть тебя, – сказал Игунин.

– Итак, все кончено, – спросил Аркадий Взоров, – или ты, Дима, тряхнешь своей лауреатской книжкой?

– Я думаю: ну их, – сказал Вадим, – а?

Взоров обвел собравшихся вопросительным взглядом, и каждый что-нибудь ответил ему.

– Куда-нибудь нужно сходить, – подытожил Маэстро.

– Куда? – посмотрел Взоров на Чембарисова, и тот ответил:

– Что я доктор?

– На что намекаешь, Чембарисов? – откликнулся Вадим, до защиты которого – все знали это – остались считанные дни. Остальные молчали.

– Я у начальства пытался занять, – продолжал Вадим. Смотрю, Викторов с Лосевым пирожки едят, я и говорю, не могли бы в счёт будущей премии. А они в ответ: плохо о нас думаете. Если бы мы имели, стали бы мы есть эти паршивые пирожки. Остается одно – знакомиться с достопримечательностями города.

Лица присутствующих поскучнели, хотя не верили, что это всё.

– Юра, – так, для бузы сказал Аркадий Взоров, глядя на статую. – Это твой тезка – Юрий Долгорукий – основатель Москвы. Ничего замечательного за ним не числилось: истории он не сотворил, в битвах не участвовал и все-таки попал в историю. Вроде Игунина.

– А может к Мокашову? – нерешительно сказал Славка.

– Или в пивной?

– Водочки для обводочки, – повеселел Чембарисов. – Пивка для рывка. А для чего нам рывок, Вадим Палыч?

– Ну? – спросил Вадим.

– Решайте, Вадим Палыч, – отозвался Аркадий Взоров. – Я не хочу влиять на ваше решение.

– Значит, так. Слушайте мою команду. Ловим таксомотор и по Садовому кольцу с остановкой у гастронома. Затем устраиваем у Мокашова вакханалию средней руки.

В гастрономе они рассыпались по секциям.

– Наборы, смотрите, наборы, – сказал Вадим, – это наш единственный шанс не упасть в собственных глазах.

Они ходили между стеллажей гастронома в плотном кофейном аромате, смотрели товары и на хорошеньких продавщиц, одетых в чёрные фартучки, точно это были не продавщицы, а школьницы, и улыбались, потому что всё на свете теперь их радовало.

– Хорошо бы селёдочку. Только кто её чистить будет?

– Товарищи, а где коньяк?

– В Москве коньяк пьют.

– Выходит, выпита суточная порция?

– Пускай, ты выпита другим, но мне осталось, мне досталось…

– Ух, сулугуни.


Со свертками они поднялись по лестнице.

– У кого свободные руки? Звони. Ты не ошибся дверью?

Звонок зазвенел по ту сторону двери и, затихая, улетел куда-то в глубину квартиры. За дверью завозились, и снова стало тихо. Они позвонили ещё раз, и опять повторилось, словно кто-то потёрся с той стороны, потрогал дверь и отошёл. На третий раз дверь отворилась. На пороге стоял высокий сумрачный мужчина.

– Мы к Мокашовым.

– Здесь нет таких.

– Как нет?

– Как бывает. Нету и всё.

– Выходит, он, – показывая на Славку, сказал Вадим, – варежку разинул?

– Выходит, так.

Мужчина отступил назад, намереваясь захлопнуть дверь. Но в этот момент за спиной его что-то мелькнуло и чуть ли не под мышкой у долговязого появился Паня в белой рубашке, выпущенной из брюк. Он тотчас заулыбался, сказал:

– Извините. А мы немного выпили. С соседом. А они дома, – кивнул он на дверь.

И долговязый спокойно заметил:

– А, это к соседям.

Видно было, что оба они уже очень хороши. Деликатный Паня постучал в дверь, молвив:

– Тут к вам пришли.

Дверь отворилась, и вышла Инга. У неё было растерянное лицо.

– Поместимся? – вместо приветствия спросил Вадим, – а то можем отправить часть.

– Входите, входите. Раздевайтесь.

– В тесноте, да не в обиде, – начал было Чембарисов и замолчал.

– Всем засучить рукава, – командовал Вадим.

– Юре картошку чистить, – обрадовался Чембарисов.

– Договорились, не бить по голому пузу. У каждого свои слабости.

– Чембарисов, а у тебя опять пуговицы расстегнуты. Прикажешь дежурного назначить – следить за тобой?

– Кому же картошку чистить?

– Тебе.

– Ну, нет.

– Почему нет?

– Это нечестно.

– Посмотрите честно в его бесстыжие глаза.

– Что Мокашов читает? – подошёл Игунин к книжной полке.

– Ты чего трогаешь чужие книги? – поинтересовался Маэстро.

На книжной полке над письменным столом кроме папок с бумагами стояло несколько учебников по автоматике, второй и четвертый тома «Курса высшей математики» Смирнова, художественные книги в цветных обложках.

– Привычка, – ответил Игунин, – сразу видишь, с кем имеешь дело.

Вопросов больше нет?

– Есть, – хитро взглядывая на Игунина, сказал Маэстро, – как ты в космонавты пролез?

Игунин пожал плечами. Вопрос, по-видимому, был ему неприятен, но раз он задан, ничего не оставалось: надо отвечать.

– Приснилось мне, – тягуче произнес он, – что я летаю.

– Растёшь, значит, – кивнул головой Маэстро.

– Летаю в невесомости. И, представляешь, просыпаюсь: пакет. Из комиссии по исследованию космического пространства. Так, мол, и так. Решили послать в космос пионера и пенсионера. «А я причём?» – думаю. Готовьтесь, – далее в письме, – ваша очередь как раз к пенсионному возрасту и подойдет. Теперь готовлюсь.

– Ух, уж эти мне интеллигенты, – из кухни в комнату вошёл Вадим. – Чуть что, сразу за книги. Консервы умеете открывать? Тогда ступайте на кухню.


Еще от автора Станислав Хабаров
Остров надежды

В наши дни хочется дополнить библиотеку приключенческой познавательной литературы Жюля Верна. О чём обязательно бы написал в наше время для подростков этот замечательный писатель-фантаст? Несомненно, он бы не пропустил тему космоса. «Остров надежды» восполняет этот пробел и написан для подростков о приключениях в космосе.


Аллея всех храбрецов

60-е годы прошлого столетия. Молодой специалист после института распределён в ракетно-космическую фирму С.П. Королёва. Воспитанный в стиле индивидуального творчества, он попадает в муравейник коллективного труда. В книге беды и напасти, и радости работы пионерского периода космонавтики.


Защита

Защита докторской диссертации шефом героя повествования показалась ему событием огромной важности, мерилом канонов нравственности кафедры «Боеприпасов», истоком грядущих перемен. Во времена перестройки всё переменилось по-своему.Однако минувшие события не утратили значения в жизни героя повествования. Узел сюжета, завязанный во время защиты диссертации, развязался вдали от прежних мест, в столице Америки.


Сюжет в центре

«Сюжет в центре» – этой шифрованной фразой сообщалось об успешном фотографировании обратной стороны Луны. Это книга воспоминаний, рассказ о космической отрасли взглядом изнутри.Астрономическое сообщество в канун космических стартов считало заатмосферные полёты абсолютной чепухой. К полётам спутников и человека в космическом пространстве не была подготовлена и широкая общественность. в это время за высоким забором секретной фирмы в Лихоборах молодая команда Б. Раушенбаха работала над проектом фотографирования обратной стороны Луны.


Сказка о голубом бизоне

Полтора века назад появилась сказка математика Ч. Доджсона (Л. Кэррoллa) «Алиса в стране чудес». В отличие от обычных сказочных выдумок профессор математики рискнул отразить в ней идеи и представления науки второй половины XIX века. С тех пор материала, накопленного наукой, хватило бы на создание не одной подобной книги. Чем не удивительны, например, тайны микромира с его загадочными противоречиями, с его дерзким наступлением на так называемый здравый смысл. Отсутствие представлений и образов в этой области затрудняет понимание микромира даже взрослыми читателями, а между тем они составляют физические основы нашего мира.Известно, что восприятие сложных идей зависит от того, как рано мы начали с ними знакомиться.


Формула красоты

Время перестройки. Секретная ракетно-космическая фирма лишается обычного бюджетного финансирования и чтобы выжить вынуждена продавать услуги космических полётов и экспериментов в космосе. В перестройку обычные ограничения сменились немыслимыми возможностями. Прежде последние стали первыми, невыездные подключились к международному сотрудничеству с французами и действуют запретными прежде методами.Старые кадры специалистов не в силах перестроиться. Они – носители знаний, но не приемлют нового ведения дел. Герой повести с его научным подходом в контактах с французами хочет отыскать и сформулировать всеобщую формулу красоты, но постепенно приходит к мысли, что красота для него – «лучше не высовываться».


Рекомендуем почитать
Артуш и Заур

Книга Алекпера Алиева «Артуш и Заур», рассказывающая историю любви между азербайджанцем и армянином и их разлуки из-за карабхского конфликта, была издана тиражом 500 экземпляров. За месяц было продано 150 книг.В интервью Русской службе Би-би-си автор романа отметил, что это рекордный тираж для Азербайджана. «Это смешно, но это хороший тираж для нечитающего Азербайджана. Такого в Азербайджане не было уже двадцать лет», — рассказал Алиев, добавив, что 150 проданных экземпляров — это тоже большой успех.Книга стала предметом бурного обсуждения в Азербайджане.


Петух

Генерал-лейтенант Александр Александрович Боровский зачитал приказ командующего Добровольческой армии генерала от инфантерии Лавра Георгиевича Корнилова, который гласил, что прапорщик де Боде украл петуха, то есть совершил акт мародёрства, прапорщика отдать под суд, суду разобраться с данным делом и сурово наказать виновного, о выполнении — доложить.


Земля

Действие романа «Земля» выдающейся корейской писательницы Пак Кён Ри разворачивается в конце 19 века. Главная героиня — Со Хи, дочь дворянина. Её судьба тесно переплетена с судьбой обитателей деревни Пхёнсари, затерянной среди гор. В жизни людей проявляется извечное человеческое — простые желания, любовь, ненависть, несбывшиеся мечты, зависть, боль, чистота помыслов, корысть, бессребреничество… А еще взору читателя предстанет картина своеобразной, самобытной национальной культуры народа, идущая с глубины веков.


Жить будем потом

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Нетландия. Куда уходит детство

Есть люди, которые расстаются с детством навсегда: однажды вдруг становятся серьезными-важными, перестают верить в чудеса и сказки. А есть такие, как Тимоте де Фомбель: они умеют возвращаться из обыденности в Нарнию, Швамбранию и Нетландию собственного детства. Первых и вторых объединяет одно: ни те, ни другие не могут вспомнить, когда они свою личную волшебную страну покинули. Новая автобиографическая книга французского писателя насыщена образами, мелодиями и запахами – да-да, запахами: загородного домика, летнего сада, старины – их все почти физически ощущаешь при чтении.


Маленькая фигурка моего отца

Петер Хениш (р. 1943) — австрийский писатель, историк и психолог, один из создателей литературного журнала «Веспеннест» (1969). С 1975 г. основатель, певец и автор текстов нескольких музыкальных групп. Автор полутора десятков книг, на русском языке издается впервые.Роман «Маленькая фигурка моего отца» (1975), в основе которого подлинная история отца писателя, знаменитого фоторепортера Третьего рейха, — книга о том, что мы выбираем и чего не можем выбирать, об искусстве и ремесле, о судьбе художника и маленького человека в водовороте истории XX века.