Юный техник, 2015 № 05 - [3]
Заказчиком работ выступил музей под открытым небом «Петроглифы Канозера». Он был основан группой энтузиастов в 1997 году. Здесь, на 3 островах и материковой скале Канозера, находятся более тысячи неолитических изображений.
Купол поставили над самой многочисленной группой, которая насчитывает больше 600 изображений, расположенных на 200 кв. м.
ВМЕСТЕ С КИТАЕМ. В г. Шэньчжэне, КНР, запущено производство первой в мире 3D-ручки с холодными чернилами, изобретенной учеными из Томска (см. «ЮТ» № 1 за 2015 г.).
«Она позволяет «рисовать» холодными чернилами объемные предметы, — напомнил глава компании-разработчика Игорь Ковалев. — Изготовленная пилотная партия протестирована, все работает. Крупносерийное производство ручек ведется в Китае, а вот чернила начали производить в Томске».
Объем первой промышленной партии составит 13 тыс. устройств. Разработкой уже заинтересовались в США, Европе, странах Азии.
70 ЛЕТ ПОБЕДЫ
Генерал от радио Юрий Мажоров
В этом году наша страна отмечает славный юбилей — 70-летие великой Победы. Один из тех, кто имеет к этому празднику самое прямое отношение, — давний автор журнала, генерал-майор, профессор, лауреат Ленинской премии Юрий Николаевич МАЖОРОВ.
Он закончил войну в Берлине, на ступенях рейхстага. О жизненном пути ветерана рассказывает историк Виктор БУМАГИН.
Конечно, в современном перечне воинских званий такого — генерал от радио — нет. Это только когда-то существовали, например, генералы от инфантерии. Но по сути верно. Потому как практически всю свою сознательную жизнь Юрий Николаевич Мажоров занимался проблемами, так или иначе связанными с радио.
Любовь к радиоделу Юрию привил его отец Николай Андреевич — человек увлекающийся. На заре ХХ века он начал заниматься радиоделом. А когда сын подрос, заинтересовал этим занятием и его.
Занятие радио потом не раз выручало Юрия в жизни. Впервые это случилось в конце тридцатых годов, когда Николай Андреевич был репрессирован и ни за что два года просидел в ташкентской тюрьме. Шестнадцатилетнему Юре пришлось искать работу, чтобы хоть как-то прокормить семью. Здесь-то и помогло знание радиодела — его взяли в радиоузел Ташкентских бань. Там как раз сломалась американская радиола, работавшая на четыре десятка громкоговорителей. Даже опытные специалисты не смогли ее починить. А может, не захотели возиться, поскольку, как выяснил Юрий, в радиоле сгорел силовой трансформатор, который представлял собой запаянную металлическую коробку, залитую еще и битумом. С большим трудом на костре Мажоров-младший обжег битум, потом распаял крышку коробки и, наконец, извлек оттуда трансформатор. На его перемотку ушло две недели. В общем, Юра вдоволь намаялся, перемазался в битуме, но своего в конце концов добился. Когда он установил трансформатор на прежнее место, припаял все концы, заморская радиола ожила. Банное начальство в восхищении цокало языками.
Вскоре Юрий поступил в Ташкентский техникум связи, продолжая по совместительству работать в тех же банях. А когда в сентябре 1940 года ему пришла повестка из военкомата, служить он стал радиотелеграфистом в частях особого назначения — ОСНАЗ.
В учебной роте курсантов учили приему азбуки Морзе на слух, работе на ключе, умению при случае и починить рацию. Мажоров передавал на ключе до 140–150 знаков в минуту, до тонкостей освоил работу на радиостанции РСБ — сухопутном варианте рации бомбардировщика СБ.
Весной 1941 года, по окончании учебной роты, Мажорова отправили на пункт радиотехнической разведки, находившийся в 30 километрах от Ташкента. Здесь он стал прослушивать радиограммы, которые английская колония Сингапур направляла в метрополию. С началом войны радиоразведчики продолжали перехват радиограмм из Сингапура. Многие, как и Юрий, рвались на фронт, но лишь в октябре через Ташкент и Казахстан их перебросили в район города Коврова, поближе к действующей армии.
Одной из главных задач радиоразведчиков в период битвы за Москву было предупреждение о приближающихся фашистских самолетах. И они вскоре нашли слабое место немцев. На бомбардировку Москвы экипажи поднимались с разных аэродромов, чаще всего из-под Орши, Минска и Могилева. После набора высоты бомбардировщики выстраивались в боевые порядки. Ведущий выходил в эфир и вызывал ведомых. Каждое звено отвечало ведущему. В это время дивизион радиоразведки перехватывал их переговоры, определял примерный состав группы, а также пеленг самолетов. Через 20–30 минут сеанс связи между машинами повторялся, и ОСНАЗ уточнял данные. Таким образом, за час до налета на столицу радиоразведчики могли оповестить штаб ПВО о приближающемся налете.
Слушая переговоры экипажей бомбардировщиков, ОСНАЗ почему-то не слышал переговоров немецких истребителей. Именно Юрий догадался, в чем тут дело. Оказалось, что истребители ведут переговоры в ультракоротковолновом диапазоне, совершенно новом для тех лет. Через некоторое время, когда радиоразведчикам в руки попалась трофейная радиостанция со сбитого фашистского истребителя, догадка блестяще подтвердилась.
В дальнейшем Мажорова, несмотря на напряженные фронтовые будни, не покидал «инженерно-конструкторский зуд». Он, например, сумел усовершенствовать маломощную радиостанцию «Север». В 1944 году с территории освобожденной Украины Мажоров ухитрялся поддерживать связь со штабом в Подмосковье.
