Юный техник, 2006 № 09 - [7]
Именно потому из бесформенного расплава при остывании рождаются кристаллы определенной формы, зародыш превращается в организм, а из толпы образуется общество…
Изучение этих законов только начинается. Однако уже понятно, что со временем количество действительно скачком переходит в новое качество. Во всех случаях сначала как бы накапливается некая масса, которая, превысив определенный предел, вдруг дает качественно новый результат.
Формула закона преломления Смеллиуса превратилась в подобие солнечных бликов на воде.
Все формы живого, в принципе, могут быть описаны математическими формулами.
Такие скачки необходимы, ибо благодаря им возникают новые формы жизни, максимально приспособленные к изменившимся условиям окружающей среды. И все эти изменения действительно могут быть прописаны химическими формулами, которые лежат в основе процессов, происходящих в молекулах, макромолекулах и более крупных конгломератах.
Разобравшись во всех этих тонкостях, со временем исследователи смогут выписать и «формулу зебры» ту самую, которая определяет расположение полос на ее шкуре. Но это, так сказать, частность — некий побочный вывод из всеобщей «формулы жизни».
Публикацию подготовил С. НИКОЛАЕВ
НОВАЯ ЖИЗНЬ СТАРЫХ ИДЕЙ
Дрова XXI века
Огнем костра человечество любуется уже около 500 000 лет. И вот теперь, в век угля, нефти и атомной энергии, люди хотят вернуться к сжиганию древесины. Только на ином технологическом уровне.
«Дерево», показывающее возможности использования древесины.
Дрова в прежние времена использовали не только для бытовых нужд. Они играли важнейшую роль во многих технологических процессах, скажем, в металлургии. Уже в Древнем Египте для повышения температуры в плавильных печах использовали древесный уголь.
Большими мастерами по этой части были и россияне. Например, в XVIII веке Россия вышла на первое место в мире по выплавке чугуна, обогнав лидеров того времени — Англию и Швецию. Тому способствовало не только мастерство наших металлургов, но и качество древесного угля. Ведь для выплавки одного пуда чугуна требовалось сжечь в 3–5 раз большее количество угля.
Крупными потребителями древесины были также и солеварни, гончарные мастерские, кирпичные, стекольные, сахарные и мыловаренные заводы…
И хотя в XVIII веке промышленность начала переходить на каменный уголь, пароходы и паровозы вплоть до начала прошлого столетия работали по старинке — на дровах.
Древесное топливо выручило нашу страну и в Первую мировую войну, и в Великую Отечественную. Когда не хватало бензина, керосина и прочих нефтепродуктов, котельные, паровозные топки и печки в жилых домах опять-таки отапливались в основном дровами. На древесных чурках работали даже автомобили!
И все же дрова утратили свое монопольное положение на топливном рынке еще в прошлом столетии. В последние десятилетия преимущество получили не только каменный уголь, но прежде всего нефть и природный газ. По данным эксперта правления Российского лесного научно-технического общества Д. Рохленко, ныне в мировом энергетическом балансе доля дров не превышает 3,5 %, а в России — даже 1 %.
Есть, впрочем, и теперь государства, в которых дрова и сейчас — основной вид топлива.
В странах Африки, например, на дрова идет 88 % всей заготовленной древесины, в Южной Америке — 68 %, а в Индии — свыше 90 %. Но и в промышленно развитых странах интерес к дровам может возрасти.
И тому есть причины. Рано или поздно, как полагают эксперты, дешевая нефть на Земле кончится, как и уголь, а вот древесина будет всегда. Из семечка лет за пятнадцать можно вырастить новое дерево, годное на дрова. И вообще количество древесины на Земле, как это ни удивительно, растет: общий годовой прирост в лесах планеты составляет в среднем 5,5 миллиарда кубометров, то есть примерно в 1,5 раза больше годового объема лесозаготовок. Более того, на топливо вовсе не надо изводить деловую древесину. Сейчас с успехом отрабатывают технологии эффективного использования древесных отходов — стружек, опилок, сучков, коры, даже листьев и хвои.
В Швеции, например, на таком топливе сегодня работает более 200 районных теплоцентралей. А в США количество используемых в энергетике древесных отходов увеличится в ближайшие 30 лет не меньше чем в 2,5 раза.
Внешне пресс питерцев выглядит даже элегантно.
Для удобства употребления таких отходов в ряде стран из них прессуют топливные брикеты. С некоторых пор подобное производство стали налаживать и в России. Брикеты эти удобны по форме, хорошо горят, их плотность гораздо выше, чем у исходной биомассы, да и тепла они выделяют в 1,5 раза больше.
Специалисты петербургской фирмы «Дюкон», например, предлагают потребителям пресс для опилок. После прессования под давлением в 150 атмосфер первоначальная масса уменьшается в объеме в 10 раз. Одновременно резко возрастает теплоотдача такого топлива. Как показали испытания, брикеты из опилок могут даже в 3–4 раза превосходить каменный уголь. И все же основные перспективы применения древесины в качестве топлива связаны не с брикетами и не с дровами, а с переработкой древесной биомассы в жидкое и газообразное топливо.
