— Я не могу выносить запаха эфира; он напоминает мне о страшных вещах.
— Что за странные создания женщины! Арчи рассказал, что вы стойко выслушали известие о трагедии с Чарли, а теперь бледнеете от дурного запаха. Я не могу объяснить себе этого, — проговорил Мэк, смиренно принимая ароматный душ.
— Я тоже не могу, но весь день я без конца представляла себе разные ужасы и совсем расстроилась. Не будем говорить об этом, садитесь и пейте чай.
— Вот еще одна странность. Чай — женское лекарство от всех болезней и людских немощей, но в нем нет ни малейшей питательности. Я бы охотнее выпил стакан молока, — Мэк уселся в кресло и протянул ноги к огню.
Она принесла ему молока и заставила что-то съесть. Затем пошла за фортепьяно и стала наигрывать тихую мелодию, у нее не было сил петь в такой момент. Мэк устало прикрыл глаза и задремал, но когда пробило шесть часов, вскочил, собираясь уйти.
— Вот, смочите ему волосы. Это Чарли подарил мне. Ему нравился запах этих духов, а мне так хочется хоть чем-нибудь помочь ему, — с этими словами она очень серьезно сунула в карман кузену маленький флакон. Мэк не посмел смеяться над этим чисто женским поручением.
— Хорошо, я передам. Может, я могу еще что-нибудь сделать для вас, кузина? — спросил он, пожимая холодную руку, которая с такой готовностью служила ему.
— Нет, больше ничего не нужно. Но если внезапно ему станет совсем плохо, обещайте прислать за мной тотчас же, даже если это случится ночью. Я должна проститься с ним.
— Я приду за вами. Но эту ночь, Роза, вы можете спать спокойно. Завтра утром, надеюсь, я принесу вам хорошие вести.
— Да благословит вас Бог! Приходите пораньше. Я очень хочу увидеть его. Вы не беспокойтесь, я буду осторожна и постараюсь не повредить.
— Об этом я не беспокоюсь. Когда он пришел в себя, его первыми словами были: «Не пугайте Розу». Он догадался, что я иду сюда, и попытался, как всегда, передать вам воздушный поцелуй.
Мэк думал порадовать ее тем, что Чарли вспоминал о ней. Однако мысль, что она может больше никогда не увидеть этот изящный, давно знакомый жест Принца, переполнила чашу терпения девушки. Она опустилась прямо на пол у ног Мэка и безудержно разрыдалась. Растерянный молодой человек подхватил ее и отнес на диван. Он забегал вокруг, пытаясь как-то утешить кузину, но она подняла лицо, по которому текли крупные слезы, и прошептала:
— Дайте мне поплакать, сейчас мне нужно именно это, — теперь будет легче. Ступайте к Чарли и передайте ему, что я от всего сердца желаю ему спокойной ночи.
— Хорошо! — Мэк ушел, изумляясь про себя, как удивительно в женщинах сочетается сила со слабостью.
Потянулась самая длинная ночь в жизни Розы. Утром ей передали радостное известие: «Ему лучше. Он начинает понемногу поправляться». Тетушка Изобилие забыла даже о ломоте в костях и поднялась с постели, а тетя Майра, которая, как водится, приехала пожаловаться на судьбу, сняла свой неуместный черный чепчик. Роза готовилась пойти к Чарли с радостным «выздоравливай скорее», а не горестным «прощай». Тягостно тянулось ожидание. До самого вечера не было больше никаких новостей, пока не приехал дядя.
— Я приехал за тобой, моя девочка. Мы должны ехать сейчас же, — жестко сказал он, когда племянница подбежала к нему.
— Я готова, дядя.
Руки Розы так дрожали, что она едва могла завязать ленты шляпы, а глаза не отрывались от дядиного лица, преисполненного глубокого сочувствия к воспитаннице.
Доктор помог ей усесться в экипаж и, когда он тронулся, произнес своим откровенным и спокойным тоном, всегда действовавшим на девушку более успокоительно, чем всякая ласка:
— Чарли хуже. Больше всего я опасался именно внезапного прекращения боли. Сегодня утром это произошло. Никто не может сказать, что будет дальше. У Чарли серьезные внутренние повреждения. Он думает, что ему лучше, но скоро начнется ухудшение, затем беспамятство, и он заснет навеки. Теперь ему уже ничто не сможет повредить. Настало время проститься с ним, тем более что он жаждет этого. Это очень тяжело, моя девочка, но мы должны поддерживать друг друга в несчастье.
Роза пыталась твердо сказать «да, дядя», но слова застряли в горле. С безмолвной покорностью она взглянула в лицо опекуна и вложила свою руку в его ладонь. Он нежно прижал ее голову к своему плечу и продолжал говорить безо всяких эмоций. Тот, кто не понимал, каким постаревшим и изможденным стал доктор Алек за эти напряженные дни и ночи, мог посчитать его бездушным человеком.
— Джесси поехала домой отдохнуть, а Джейн осталась с бедной Кларой, которая, наконец, заснула. Я послал за Стивом и другими мальчиками. Они приедут туда чуть позже нас. Чарли так хотел видеть тебя, и пусть увидит, пока у него еще есть силы. Я честно описал ему дальнейшее течение болезни, но он не поверил мне. Если Чарли спросит тебя, отвечай откровенно и постарайся хоть немного подготовить его к утрате всех надежд.
— Как скоро может это случиться, дядя?
— Вероятно, через несколько часов. Эти спокойные минуты принадлежат тебе, постарайся воспользоваться ими. Мы ничего не можем больше сделать для него, только поддержать.
