Юность разбойника - [48]
Дошли до молодых посадок. Тесно прижавшись друг к другу, мирно спали здесь маленькие елочки и ели. Ветер обходил их стороной, не решался врываться к ним. Легко заблудиться ветру в гуще молодых деревьев, в узких, темных проулках между ними. Не найдет он отсюда дорогу и умрет, обессиленный.
Спят елочки, заставляют разговаривать шепотом.
— Рубить будем там, где им слишком тесно, как пан лесничий наказывали, — сказал Ергуш. — Тогда им вреда не будет. Все равно деревца засыхают, если им не хватает места.
Полезли в самую гущу. Снег осыпался с веток, попадал за воротник. Это было неприятно.
В гуще молодого ельника набрели на хижину. Она стояла на пригорке и до половины засыпана была снегом.
— Хорошо бы погреться, — сказал Палё.
Топором отгребли снег от двери.
Дверь хижины была не заперта. Мальчики вошли, огляделись. Мало здесь вещей: лавочка, нары да очаг. Под лавкой сложены дрова, на нарах старые рваные одеяла. У очага закопченный котелок — чай кипятить.
— Наверное, сюда заходят пан лесничий, когда его дождь настигнет в лесу, — предположил Палё. — Здесь они и спят, пережидают дождь. А мы можем портянки просушить!
Он наколол щепок, разжег огонь. Заиграло пламя, едкий дым защипал глаза. Пришлось открыть дверь. Однако в хижине стало тепло.
Когда дрова прогорели, дымить перестало. Угли давали ровный жар. Ребята захлопнули дверь, разложили на лавке свои портянки, башмаки поставили на камни у очага. Сами улеглись на нары, закутав ноги одеялами. Приятно было лежать так.
Как и когда это произошло, неизвестно, а только погода переменилась. Оттепель прошла по снегам, с крыши закапала вода. Облака навалились на спящий лес, подошли к самой хижине.
Ергуш видел их через щель двери: клубились облака словно густой пар над баком, когда мама кипятит белье. Зажмурил глаза Ергуш… Облака постучались, вошли. Он услышал их запах — пахли они паром. И сказали: «Мы только немножко погреемся…» Сели к огню, потирали длинные, как веревки, руки, потряхивали паутинными крыльями… Плакали от холода. Дождь шуршал в хижине. Огонь едва виден — он угасал… Ергуш промок до костей.
— Оттепель! — раздался голос Палё.
Засыпающий Ергуш встряхнулся, вскочил. В очаге догорало пламя, холод распространялся по хижине.
Мальчики навернули на ноги большие, холодные портянки, натянули башмаки и затопали к выходу. Первым долгом приволокли к хижине сухие, давно срубленные деревья, чтоб не оставлять хижину без дров. Принесли они больше, чем сожгли, — так делают все порядочные люди. Накололи дров, сложили под лавкой.
К вечеру отобрали три елочки: для Палё, для Ергуша и для Зузки Кошалькули. Эти елочки — оба убедились в этом собственными глазами — мешали расти другим. Спилили их и отволокли в деревню.
В темноте осторожно, на цыпочках, вошли они во двор, где жила Зузка. Поставили елку к дверям дома и тихонько убежали.
СОЧЕЛЬНИК
День сочельника мирно отошел, растаял в хмуром безветрии. А когда стемнело, начали падать большие, как птицы, хлопья снега. Спускались медленно, плавно, укладывались, пышные, на затвердевший старый снег.
Пришел Матё Клещ-Горячка, скудно одетый, без теплой шубейки. Рассказал, что нет у него елочки, мачеха не позволила принести. И на ужин дадут ему капусту с картошкой.
— Оставайся у нас, — сказала мама, — нам будет веселее.
Анна, Ергуш и Рудко заворачивали кусочки сахара в разноцветные бумажки. Вставляли в орехи палочки, привязывали к ниткам. Матё стал им усердно помогать.
Привязав к орехам ниточки, вешали их на елку. Еще повесили несколько самых красивых яблок и длинненькие святоянские хлебцы. Заподозрили Рудко в том, что он ворует сахар и потихоньку съедает его. Анна заставляла его говорить, Рудко не хотел, не мог — рот у него был полон. Прогнали сладкоежку от стола; он сел в уголок, шмыгал носом, тихонько всхлипывал.
На лавке у печи сидела дикая кошка. Она подружилась со всей семьей и перешла жить на кухню. Гладить себя она позволяла одному Ергушу. Анна и Рудко ее боялись. Кошка обмахивалась пышным хвостом, смотрела на детей огненными глазами.
Матё Клещ-Горячка рассказывал громко, чтобы и мама слышала:
— Наш отец были канониром в солдатах. А сейчас они в городе гайдуком служат. Форма у них как у солдат, только немножко другая. Они меня любят, когда напьются пьяный. А когда трезвый, смотрят чертом!
Никто ничего не сказал, только мама втихомолку улыбалась у своих горшков.
— И всему-то отец верят, что мачеха на меня наговаривает. Все неправда. А когда они пьяный, то читают мне из книжки. Они и писать умеют — когда в солдатах были, научились…
— Из молитвенника читают-то? — спросила Анна.
— Нет! — ответил Матё. — Из такой книжки, как один человек ловил разбойников. Детектив называется… Так там все здорово, что и не уснешь!
Ергуш сказал:
— Поди, навыдумывал кто-то. Наверное, неправда все.
Матё Клещ не согласился.
— Чистая правда! — воскликнул он. — В книге так и написано, я своими глазами видел. Этот человек, детектив-то, спрятался в часы, да не в такие — он показал на ходики, — а в такие часы, большие, как хлев. Снял он маятник и ждет… И когда пришли разбойники, он как выскочит да и ну бить их! Дым коромыслом…
В книгу вошли небольшие рассказы и сказки в жанре магического реализма. Мистика, тайны, странные существа и говорящие животные, а также смерть, которая не конец, а начало — все это вы найдете здесь.
Строгая школьная дисциплина, райский остров в постапокалиптическом мире, представления о жизни после смерти, поезд, способный доставить вас в любую точку мира за считанные секунды, вполне безобидный с виду отбеливатель, сборник рассказов теряющей популярность писательницы — на самом деле всё это совсем не то, чем кажется на первый взгляд…
Книга Тимура Бикбулатова «Opus marginum» содержит тексты, дефинируемые как «метафорический нарратив». «Все, что натекстовано в этой сумбурной брошюрке, писалось кусками, рывками, без помарок и обдумывания. На пресс-конференциях в правительстве и научных библиотеках, в алкогольных притонах и наркоклиниках, на художественных вернисажах и в ночных вагонах электричек. Это не сборник и не альбом, это стенограмма стенаний без шумоподавления и корректуры. Чтобы было, чтобы не забыть, не потерять…».
В жизни шестнадцатилетнего Лео Борлока не было ничего интересного, пока он не встретил в школьной столовой новенькую. Девчонка оказалась со странностями. Она называет себя Старгерл, носит причудливые наряды, играет на гавайской гитаре, смеется, когда никто не шутит, танцует без музыки и повсюду таскает в сумке ручную крысу. Лео оказался в безвыходной ситуации – эта необычная девчонка перевернет с ног на голову его ничем не примечательную жизнь и создаст кучу проблем. Конечно же, он не собирался с ней дружить.
У Иззи О`Нилл нет родителей, дорогой одежды, денег на колледж… Зато есть любимая бабушка, двое лучших друзей и непревзойденное чувство юмора. Что еще нужно для счастья? Стать сценаристом! Отправляя свою работу на конкурс молодых писателей, Иззи даже не догадывается, что в скором времени одноклассники превратят ее жизнь в плохое шоу из-за откровенных фотографий, которые сначала разлетятся по школе, а потом и по всей стране. Иззи не сдается: юмор выручает и здесь. Но с каждым днем ситуация усугубляется.
В пустыне ветер своим дыханием создает барханы и дюны из песка, которые за год продвигаются на несколько метров. Остановить их может только дождь. Там, где его влага орошает поверхность, начинает пробиваться на свет растительность, замедляя губительное продвижение песка. Человека по жизни ведет судьба, вера и Любовь, толкая его, то сильно, то бережно, в спину, в плечи, в лицо… Остановить этот извилистый путь под силу только времени… Все события в истории повторяются, и у каждой цивилизации есть свой круг жизни, у которого есть свое начало и свой конец.