Юность нового века - [11]
Димку так и затрясло от страха. Знал он этот глубокий овраг, заросший вязами, кленами и липами. Все лето из него несло прелью и дурманом — от сырости и плесени, от буйных сочных трав и высоких лопушистых цветов. И по-правильному назывался он Обмерикой: старый барин при разделе земли урвал в том месте большой выгон у мужиков.
И на самом толстом вязе в этом овраге висел барин-мертвец!
Сколько раз пробегал Димка без страха мимо Обмерики к дальней околице. А теперь будет бояться, особливо по вечерам, когда покойники поворачиваются в гробу, чтобы в полночь выйти на волю и посидеть на зеленых кладбищенских холмиках.
— И оставил Роман завещание, — перебил Димкины мысли дядя Иван, — выдать всем слугам жалованье за три месяца вперед в его поминки и на тот же срок кормить мясом вволю его собак: легавых, борзых и гончих. А главное, скостить с мужиков всю недоимку, все долги барской конторе! Да, был один мало-мальски сносный человек в семье, да и тот не выдюжил — ушел из жизни ни за грош!
Димка словно первую книгу читал — про барина и про его семью, о чем слышал он только урывками.
Папаша барина — камергер царя Александра Третьего — отправился на тот свет через год после Романа: выпил яду в калужской гостинице, когда прокатили его на выборах в предводители дворянства. Был он генерал злой, властный, настоящий барин-крепостник. Память о нем сохранилась недобрая: даже мимо каменного его склепа мужики проходят без всякого почтения. И только сердобольные бабы вспоминают о его превосходительстве, когда идут в церковь: над вратами из зимнего притвора в летний вмазана им в стену большая картина — Иисус Христос, в длинном женском шушуне, идет по воде, отшлепывая голыми пятками по малым волнам Генисаретского озера.
Остался у генеральши один сын — Вадим. Генеральша — важная, сердитая, молчаливая. Летними вечерами, приехав из Питера, сидела она на балконе белокаменного большого дома, и все снимали издали шапки и картузы в ее честь. Димка видел ее не раз, да подойти поближе боялся.
И еще осталась у генеральши дочь — Мария Николаевна. Она вышла замуж за немца Бурмана и жила верстах в пяти от села в имении Кудеярово, на краю обширного Брынского леса.
Там Бурман выстроил дом, как у фон Шлиппе, под черепицей. А рядом поставил заводишко, похожий на просторную кузню, и рабочие штамповали ему фигурные пепельницы из чугуна.
Заводишко примыкал к пруду, где Бурман развел карасей. Прошлым летом привезли их в село — золотистых и широких, как лапти, — и пустили в сажалку, возле Омжеренки: генеральша ждала в гости архиерея, который выгнал отца из школы. А кузнец Потап с дедом Лукьяном прознали, что никакой охраны возле сажалки нет, и этих карасей выловили! То-то было смеху! Скандал на всю округу: не отведал архиерей карасей в сметане! А Димка с Колькой и на постном масле съели Лукьянову долю! Хорошо! Только дед Лукьян взял клятву: про это дело — ни гу-гу! Рассказать бы сейчас об этих карасях, да нельзя!..
Засиделись на кухне поздно. И Димка опасался, что дед Семен завалится на печь или мать уйдет в горницу — не захочет слушать всякие байки про барина, и разговор прекратится.
Но в дверь постучали, и вошел дед Лукьян: по бритой бороде и седым густым бакам — чистый генерал, а по разбитым лаптям и рваным онучам — голь перекатная.
— Хлеб да соль! — переминаясь с ноги на ногу, он стоял в дверях и мял шапку.
— Садись, дедушка, — мать налила ему чай.
— Вышел свой пятак заработать от барина, гляжу — у вас огонек. Вы уж того… не обессудьте, — он положил на подоконник колотушку с шапкой, сел за стол. Но к чаю не притронулся.
— Да ты что, Лукьян? — ласково сказал отец. — При дяде Иване, что ли, церемонии разводишь? Пей! Мы тут про барина толкуем.
И рассказал, как охотился по весне барин с Костиком Родиным на разливах Жиздры.
— Подгребаюсь я веслом к островочку — маленький такой: с нашу кухню. Слышу: визжит кто-то, жалобно, надсадно. Подъезжаю: мальчонка в шалаше. Зипунишка в заплатах, сам синий от холода, и в глазах у него — страх. Годов ему восемь, чуть больше Димки.
Один. И — на таком пятачке! А кругом на три версты — студеная и грязная вода в лугах. Спрашиваю:
«Ты чего тут?»
«Барин велел», — отвечает мальчонка и — в слезы.
«Садись, домой подвезу».
«До вечера велено».
«Да зачем?»
«На счастье. Кричу, селезней пужаю, а они на барина налетают. Слышь, палит?» И заголосил: «А-а-а!»
«И что ж тебе перепадет от барина?»
«Двугривенный мамке посулил. Да страшно сидеть-то: надысь барин уехал с Костиком на жарковские хутора да всю ночь и гулял там. А я со страху чуть не помер: водяной до света в кустах возился. И лягушка мне на морду сиганула».
Дал я ему кусок хлеба и спички оставил: пусть хоть у костра погреется… Идиотская затея с этим мальчишкой!..
— А ведь ты, Лукьян, за посаженого отца был, когда барин женился? — спросил дядя Иван.
— Какой за посаженого! — прошамкал дед. — Навел его на Варьку да и к отцу ее — Митьке Казанцеву — сватом ходил, когда барин, решил за благословлением сбегать. А Митька жадюга — чайную открыл, как дочку пристроил, да не больно-то зовет в гости.
Дед Лукьян перевернул чашку вверх дном, перекрестился.
Книга рассказывает о жизни секретаря ЦК РКСМ Петра Смородина. С именем П. Смородина связана героическая деятельность РКСМ в годы гражданской войны и перехода к мирному строительству.В книге представлены иллюстрации.
Автор провёл лето на Алтае. Он видел горы, ходил по степям, забирался в тайгу, плыл по рекам этого чудесного края. В своём путешествии он встречался с пастухами, плотогонами, садоводами, охотниками, приобрёл многих друзей, взрослых и ребят, и обо всех этих встречах, о разных приключениях, которые случались с ним и его спутниками, он и написал рассказы, собранные в книге «Как я путешествовал по Алтаю».
Книга рассказывает о жизни и деятельности революционера Виктора Павловича Ногина.
В книге рассказывается о жизни и деятельности Михаила Васильевича Фрунзе — революционера, советского государственного и военного деятеля, одного из наиболее крупных военачальников Красной Армии во время Гражданской войны, военного теоретика.
В центре повествования романа Язмурада Мамедиева «Родная земля» — типичное туркменское село в первые годы коллективизации, когда с одной стороны уже полным ходом шло на древней туркменской земле колхозное строительство, а с другой — баи, ишаны и верные им люди по-прежнему вынашивали планы возврата к старому. Враги новой жизни были сильны и коварны. Они пускали в ход всё: и угрозы, и клевету, и оружие, и подкупы. Они судорожно цеплялись за обломки старого, насквозь прогнившего строя. Нелегко героям романа, простым чабанам, найти верный путь в этом водовороте жизни.
Роман и новелла под одной обложкой, завершение трилогии Филипа Рота о писателе Натане Цукермане, альтер эго автора. «Урок анатомии» — одна из самых сильных книг Рота, написанная с блеском и юмором история загадочной болезни знаменитого Цукермана. Одурманенный болью, лекарствами, алкоголем и наркотиками, он больше не может писать. Не герои ли его собственных произведений наслали на него порчу? А может, таинственный недуг — просто кризис среднего возраста? «Пражская оргия» — яркий финальный аккорд литературного сериала.
Предисловие и послесловие П. Вайля и А. Гениса. Сколько бы книг ни написал Венедикт Ерофеев, это всегда будет одна книга. Книга алкогольной свободы и интеллектуального изыска. Историко-литературные изобретения Венички, как выдумки Архипа Куинджи в живописи — не в разнообразии, а в углублении. Поэтому вдохновленные Ерофеевым ”Страсти” — не критический опыт о шедевре ”Москва-Петушки”, но благодарная дань поклонников, романс признания, пафос единомыслия. Знак восхищения — не конкретной книгой, а явлением русской литературы по имени ”Веничка Ерофеев”.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Повесть для детей младшего школьного возраста. Эта небольшая повесть — странички детства великого русского ученого и революционера Николая Гавриловича Чернышевского, написанные его внучкой Ниной Михайловной Чернышевской.
В книге собраны самые известные истории о профессоре Челленджере и его друзьях. Начинающий журналист Эдвард Мэлоун отправляется в полную опасностей научную экспедицию. Ее возглавляет скандально известный профессор Челленджер, утверждающий, что… на земле сохранился уголок, где до сих пор обитают динозавры. Мэлоуну и его товарищам предстоит очутиться в парке юрского периода и стать первооткрывателями затерянного мира…