Юность Ашира - [31]
Анна Сергеевна открыла глаза и еле слышно спросила:
— Сережа жив?
Ашир ничего еще не знал о Сереже, поэтому не ответил старухе. Он напоил ее из ладони и бросился к придавленной дувалом беседке. И опять он копал, копал до изнеможения, облизывая кровь с потрескавшихся губ.
Приползла Анна Сергеевна и, лежа, не в силах подняться, тоже стала разгребать землю…
Сережа был жив, дышал. Ашир перетащил его к крану, влил в рот воды. Сережа долго не приходил в себя, потом, наконец, застонал и поднял голову, но не мог ничего понять. Он посмотрел вокруг блуждающим взглядом, закашлялся, и по лицу у него потекли слезы. Обняв склонившегося над ним Ашира, Сережа поцеловал его.
— Спасибо, друг.
Сразу, будто по общему сговору, на улицах и во дворах в пыльной мгле запылали костры, слышнее и отчетливее доносились теперь людские голоса.
Анна Сергеевна прижала к себе Сережу с Ангаром и посмотрела через дорогу. Новый кирпичный дом напротив стоял невредим, а окружавшие его глинобитные дома с плоскими крышами все рухнули.
— Горе-то какое! — вырвалось из груди старушки.
«Что со Светланой?» — опять подумал Ашир.
На соседнем дворе металась женщина с растрепанными волосами, в разорванной ночной рубашке.
— Крошка моя, дитятко мое… отзовись! — причитала она, прижимая к груди куклу.
Женщина упала на кучу кирпичей и зарыдала. Ашир подбежал к ней, отбросил поломанную оконную раму и принялся копать. Из-под земли показалась детская кроватка.
— Миленький, спаси! Родненький мой…
Ашир выдернул из-под кирпичей одеяльце и клеенку, кроватка была пуста. Рядом с кроваткой торчала толстая, круглая ножка стола. Он прорыл узкий проход и, ничего не видя в густом мраке, залез под стол.
— Мама, темно! — услышал он детский лепет. — Зачем свет потушила?
Девочка не плакала, она требовала во что бы то ни стало зажечь свет. Ашир нащупал в темноте протянутые ручонки и вместе с девочкой вылез из-под заваленного стола. Женщина не дала ему опомниться, перевести дух, она бросилась к нему и прижала его к груди вместе со своей дочкой.
— Мама, холодно! Одень меня и свет зажги.
Завернуть ребенка было не во что. Ашир снял с себя рубашку и накинул ее на плечи девочки.
— Вера Васильевна, идите к нам! — позвала женщину Анна Сергеевна. — Будем держаться друг за друга. Тут у нас вот простыня есть!..
Ашир разжег костер, постоял с минуту, глядя на огонь, бережно отодвинул от костра виноградную лозу с цепкими усиками и скрылся в темноте.
Город был похож на огромный ночной лагерь. На улицах горели костры, освещая какие-то случайные вещи, извлеченные из-под обломков. На земле валялись оборванные провода, осколки посуды, вывернутые балки, кирпичи. Странно было видеть высокие деревья, устоявшие среди этого хаоса, — теперь они казались выше и словно прикрывали собой развалины.
С каждой минутой улицы оживали, появились автомашины. Не теряя времени, уцелевшие спасали пострадавших, вытаскивали людей из-под развалин и бежали на свои предприятия раскапывать оборудование и имущество.
Из депо руками выкатывали паровоз, возле аптеки с грузовика прямо на ходу сбрасывали лопаты. Их брали нарасхват, как оружие на площадях когда-то в дни восстаний. Откуда-то доносился стук уже работающего мотора.
Навстречу Аширу бежали два парня. Один босиком и в ватнике, другой в трусах и в сапогах. Они разматывали телефонный кабель. Высокий старик в очках и в длинной юбке из простыни бегал от одного костра к другому.
— Подойдите сюда, профессор! — окликнули его.
— Батенька мой! — послышался через минуту высокий голос старика. — Да вы ведь сами врач. Вывих? Пустяки. Поднимайтесь, идемте со мной! Идемте, идемте в клинику. Нас ждут раненые.
— Железнодорожники есть? — кричал на всю улицу чей-то голос.
— Есть! Есть! — отозвались из темноты сразу два человека, один бодро, другой со стоном.
— За мной!
К людям, собравшимся на углу, прихрамывая, подошла женщина.
— Пекарь Гордеев здесь живет, что ли? — спросила она, обращаясь ко всем сразу.
— Жил… — ответила ей старуха с грудным ребенком на руках.
Ребенок кричал, старуха что-то совала ему в рот.
— Вот наказанье!..
— А мать-то где?
Из-под одеяла поднялся человек с забинтованной головой. Возле него стоял горшок с фикусом и радиоприемник, над ним на обвисшем проводе моталась клеенка.
— Раскапывают.
— И молока нет?
— В том-то и беда!
— Корову мою подоили бы! — Он застонал.
Корова стояла тут же, привязанная за швейную машину. Старуха отдала мужчине ребенка и полезла с термосом под корову.
Ашир перешел на другую сторону улицы. На углу заструился желтый родничок света, мелькнула знакомая сутуловатая фигура с фонарем в руке. Человек добежал до угла, наклонился, поднял с земли какую-то дощечку и поднес ее к фонарю.
— Федя! — обрадовался Ашир, узнав слесаря Кучкина.
— Ашир, жив!
Они обнялись.
— Чего ищешь?
— Название улицы ищу. — Федор держал в руке до-.щечку с номером дома. — Брату фонарь несу на водопроводную станцию, улицу вот не могу узнать.
— Кого из ребят видел? — спросил Ашир.
— Тоня и Зубенко прибегали ко мне.
— А Светлана?..
— Не видел… не знаю, Ашир!
Федор хотел еще что-то сказать, но закашлялся и, размахивая фонарем, побежал в сторону холмов.
... Черная пасть - так каспийские мореходы, таймунщики и рыбаки прозвали чудовищный и сказочно богатый залив Кара-Богаз-Гол. Страшными легендами и загадочностью овеяна Черная пасть, которая, по живучему преданию, пожирает мелеющий Каспий, заглатывая его воды в бездну. Таинственные сказания живут в народе и о "змеином острове" Кара-Ада, ставшем в годы гражданской войны местом гибели многих революционеров.В заповедных местах добытчики и отважные искатели берут из каспийских тайников несметные химические богатства.О суровых поисках кладов и жизненных дорог, испытаниях и приключениях эта книга.
Это наиболее полная книга самобытного ленинградского писателя Бориса Рощина. В ее основе две повести — «Открытая дверь» и «Не без добрых людей», уже получившие широкую известность. Действие повестей происходит в районной заготовительной конторе, где властвует директор, насаждающий среди рабочих пьянство, дабы легче было подчинять их своей воле. Здоровые силы коллектива, ярким представителем которых является бригадир грузчиков Антоныч, восстают против этого зла. В книгу также вошли повести «Тайна», «Во дворе кричала собака» и другие, а также рассказы о природе и животных.
Автор книг «Голубой дымок вигвама», «Компасу надо верить», «Комендант Черного озера» В. Степаненко в романе «Где ночует зимний ветер» рассказывает о выборе своего места в жизни вчерашней десятиклассницей Анфисой Аникушкиной, приехавшей работать в геологическую партию на Полярный Урал из Москвы. Много интересных людей встречает Анфиса в этот ответственный для нее период — людей разного жизненного опыта, разных профессий. В экспедиции она приобщается к труду, проходит через суровые испытания, познает настоящую дружбу, встречает свою любовь.
В книгу украинского прозаика Федора Непоменко входят новые повесть и рассказы. В повести «Во всей своей полынной горечи» рассказывается о трагической судьбе колхозного объездчика Прокопа Багния. Жить среди людей, быть перед ними ответственным за каждый свой поступок — нравственный закон жизни каждого человека, и забвение его приводит к моральному распаду личности — такова главная идея повести, действие которой происходит в украинской деревне шестидесятых годов.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Прозу Любови Заворотчевой отличает лиризм в изображении характеров сибиряков и особенно сибирячек, людей удивительной душевной красоты, нравственно цельных, щедрых на добро, и публицистическая острота постановки наболевших проблем Тюменщины, где сегодня патриархальный уклад жизни многонационального коренного населения переворочен бурным и порой беспощадным — к природе и вековечным традициям — вторжением нефтедобытчиков. Главная удача писательницы — выхваченные из глубинки женские образы и судьбы.