Юность Ашира - [26]

— Оправдываться, товарищи, я не буду, — начал он. — Виноват и вину свою понял… Правильно мне выговор записали. Но я на работе оправдаюсь, обязательно!.. — Он так и не нашел торжественных слов, он говорил то, что подсказывало ему сердце. — А машинку, чтобы резать проволоку, мы сделаем, вы только помогите мне. Вместе мы ее быстро сделаем!

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Я знаю—

город

будет,

я знаю —

саду

цвесть,

когда

такие люди в стране

в советской

есть!

В. МАЯКОВСКИЙ

Испытание

В конце лета прошли небывалые для Туркмении проливные дожди, сопровождавшиеся грозами. Обильный ливень разразился над Копет-Дагом и захватил Ашхабад. Порыжевшие от зноя голые холмы вокруг города снова ожили, покрылись зеленой щетинкой. Пенясь, бурлили переполненные арыки, мутная вода заливала дороги и тротуары. Деревья стояли в теплой воде, как быки на середине брода.

А когда пересохли дождевые лужи, по земле потекли иные, живые ручейки, длинные и извилистые, — то муравьи прокладывали новые стежки от своих норок. Умытый город засверкал зеленью. Чтобы ощутить прохладу и свежесть, не нужно было ездить за тридцать километров в дачное местечко Фирюзу. Сейчас Ашхабад не уступал ей ни обилием тени, ни чистотой воздуха. С вечера до утра, наперекор городскому шуму, опять щелкали соловьи и оголтело горланили лягушки.

Гулять бы только в такие дни! Но ребятам было не до того. Горячая пора наступила для рабочих механического завода. К концу этого года они обязались выпустить первые нефтяные двигатели с ашхабадской маркой.

Многие детали двигателя были уже отлиты и прошли обработку. На заводском дворе Появилась большая окрашенная в голубой цвет доска. На ней длинным столбиком были перечислены наименования всех деталей двигателя. Против каждой уже освоенной детали парторг Чарыев втыкал красный флажок.

Доска напоминала карту военных лет — флажки как бы обозначали отбитые у врага опорные пункты, и их становилось все больше и больше.

Сегодня на доске предстояло появиться еще одному флажку, быть может самому важному — уже был отлит и отправлен в механический цех на обработку цилиндр двигателя.

Всю последнюю неделю Ашир только урывками бывал в слесарной, большую часть времени он работал в литейной, где помогал формовщикам.

Сегодня едва только закончили заливку форм, как в литейную зашел Максим Зубенко. С озабоченным видом он обошел весь цех, и когда возле очищенной от земли опоки отыскал Ашира, его полное лицо приняло еще более серьезное выражение. Ашир сразу же догадался, что Максим хочет сообщить что-то важное, и не кому-нибудь, а именно ему. Быстро поднявшись, он вопросительно посмотрел на Максима.

— Требуют конструктора! — торопливо проговорил Максим.

— Кто требует? — не понимал Ашир. Стараясь вникнуть в смысл слов Максима, он наморщил лоб и провел по морщинкам пальцем, словно пересчитал их. — Какого конструктора?

— Коноплев с каким-то парнем пришел, тебя хотят видеть. Они в мастерской, возле твоего резчика возятся. Идем!

— Не мой, а наш, — поправил его Ашир и тут же обеспокоенно спросил — А резчик не испортился, работает?

— Еще как!

Не пропали напрасно труды Ашира и его хлопоты с конструированием станка для резки проволоки. С помощью товарищей он смастерил резчик. Это несложное, но нужное приспособление уже работало, и притом хорошо работало. Над его изготовлением усердно трудился и Максим Зубенко, поэтому Ашир не понимал, почему именно он должен давать объяснения Коноплеву.

— Поговори ты сам с Николаем, — попытался убедить он Максима.

Но Зубенко отрицательно покачал головой. Губы его расплылись в добродушной улыбке, в то время как глаза были попрежнему серьезны. Тонким голоском, еще более певуче, чем обычно, он проговорил:

— Не могу, в этом деле ты всему голова!

Не время было спорить. Ашир положил свои инструменты, помедлил немного возле модели, приготовленной для формовки, но все же отправился в слесарную.

Зайдя в мастерскую, он сразу же увидел Коноплева, склонившегося над его станком. Николай резал проволоку и передавал одинаковые по длине прутики стоявшему рядом с ним Низкорослому пареньку, с челкой светлых волос на лбу и голубыми смеющимися глазами.

— Вот он лучше меня все тебе покажет, — обрадованно сказал Коноплев, увидев Ашира. — Знакомьтесь!

Парень был с соседнего завода, слесарь по профессии. Пришел он не случайно. Выступая на городском комсомольском активе, Николай Коноплев рассказал о молодых рационализаторах своего предприятия, упомянул и о работе Ашира Давлетова. Приспособлением для резки проволоки заинтересовались соседи и вот прислали своего представителя, чтобы он посмотрел резчик в работе.

Узнав об этом, Ашир смутился и застенчиво взглянул на Коноплева.

— Держи голову выше, Ашир! — подмигнул ему Николай. — Видишь, учиться к нам приходят.

— Мы к вам, а вы к нам приходите. — Гость держался уверенно. Он уже успел снять со станка чертежик и дал его Аширу проверить. — И вы у нас кое-чему научитесь. Я бы вот вам, например, посоветовал мелкие обрубки проволоки не выбрасывать, а собирать. Знаете, сколько мы так за месяц металла собрали? Около пятидесяти килограммов.

— Мы больше можем собрать! — не задумываясь, ответил Ашир.