Юнона - [45]

На фоне стопятидесятиметровой металлической конструкции три маленькие серебристые фигурки казались совсем крошечными. Они выплыли из шлюза одна за другой, ловко развернулись параллельно оси и, разом ускорившись, будто мячики, ударенные ракеткой, полетели в сторону «Ангела». Нэлл знала, что наведенное магнитное поле удерживает их рядом со станцией крепче любого фала, и все равно — смотреть на этот полет в пустоте было жутковато.

Меньше, чем через минуту они достигли каплевидного корпуса «Ангела», ненадолго замешкались у шлюза и скрылись внутри.

Потянулись минуты — долгие липкие минуты. Нэлл пошевелилась, сбрасывая зажимы с оцепеневшего тела, облизала соленые губы. Слез больше не было. На сердце лег камень, холодный, тяжелый и скользкий, как ртуть, но, по крайней мере, истерика закончилась. Она поискала ссылки на другие камеры, ближе к «Ангелу», и, в конце концов, вывела на зрительное поле видео с камеры модуля «Ноев Ковчег» на седьмом «северном» стыковочном узле. Название модуля смутно напомнило ей что-то, связанное с Марикой, но вспоминать, что именно, было некогда.

Солнце светило в глаза, очерчивая близкий черный корпус «Ангела» узким сверкающим бликом. Через несколько минут Нэлл заметила движение у шлюзового люка и встрепенулась. На фоне космоса возникла серебристая капсула автономного медицинского модуля — отплыла на несколько метров в сторону от люка и тут же затормозила, будто привязанная невидимым резиновым жгутом. Потом появились трое в скафандрах. Глаза Нэлл перебегали с одной фигурки на другую, пытаясь угадать, кто из них кто, но различить сейчас бортинженеров было невозможно.

Снова мягкий толчок магнитного поля, снова полет в пустоте — обратно к центральному шлюзу. Нэлл переключилась с опустевшей камеры «Ноева Ковчега» на камеру центрального шлюза, потом на «кейки». Аватарки Линды Экхарт и Харуто Такугавы больше не были очерчены прозрачными сферами. Наверно, они уже в медотсеке и ждут Мишеля... а операцию, сидя в скафандре, не сделаешь.

Нэлл закрыла глаза. От ледяной тревоги начинало подташнивать. В двух миллионах километров от них углеродное чудовище было готово ударить снова в любой момент. Но думать об этом было бессмысленно. Делай, что должен, и будь, что будет. Или хотя бы не путайся под ногами.

Через полчаса в наушнике звякнул долгожданный вызов.

— Нэлли, — сказал Том.

— Как он? — воскликнула Нэлл.

— Плохо. Разрыв селезенки, сильное внутреннее кровотечение, ребра в хлам… Плюс сотрясение мозга, — Том говорил, будто через силу.

— Значит, никаких шансов?

— Линда говорит, шанс есть. Не слишком большой, но… — он глубоко вздохнул.

У Нэлл будто ледяной червяк в груди шевельнулся.

— Я виновата перед ним, — сказала она. — Я решила, что он хочет сбежать. Ну, перед тем, как…

— Да, я понял. Макс еще крикнул ему: «Что ты делаешь, ты же сдохнешь!» А он ответил: «Иначе сдохнут все». Времени действительно совсем не оставалось…

Они опять замолчали.

— Земля еще не отвечала? — спросила Нэлл через пару минут.

— Нет пока.

Она скосила глаза на часы. С момента начала атаки прошло чуть больше часа. Слишком мало даже для того, чтобы сигнал дошел до Земли и вернулся.

— Я боюсь, как бы они не решили в войну поиграть, — нехотя проговорил Том.

— Смешно, — отозвалась Нэлл. — Как говорит Линда, прямо обхохочешься.

— Какие-то решения все равно придется принять. Например, об эвакуации станции.

— Даже если они запустят «Луч» прямо завтра, до нас он доберется только через три месяца. За это время Си-О сто раз размажет нас по стенке.

— Да, — сказал Том. — Возможно. Хотя я не думаю, что он повторит атаку. В конце концов, он уже получил от нас все, что ему было нужно.

Нэлл беспокойно заёрзала — пребывание в скафандре тяготило ее все больше.

— Спина чешется, — пожаловалась она.

— Можно об умывальник сходить почесаться. Я уже ходил.

— Отличная мысль.

Нэлл выбралась из ложемента, зашла в санузел и сняла шлем. Посмотрела в зеркало. Щеки в красных пятнах от высохших слез, губы обкусаны… красавица. Она осторожно умылась, стараясь не накапать водой на одежду, смазала щеки кремом и снова надела шлем, чувствуя себя довольно глупо. Потом решительно выбралась из скафандра, сложила его и сунула на место. Села в ложемент. После тяжести герметичного шлема виртуальный шлем показался ей легким и привычным, как вторая кожа.

— Нэлл, надень скафандр, — сказал Том.

— Зачем? Если Си-О решит нас уничтожить, скафандр не спасет. А если не решит, то и сидеть в нем смысла никакого.

Том полминуты молчал, потом вздохнул:

— По инструкции я должен настаивать, но, думаю, что ты права. Если он нападет еще раз, скафандры нам не помогут.

— Я видела то, что осталось от южной части оси. Полтора метра титановых сплавов как ножом срезало!

— Да, — ответил Том. — К большому моему сожалению, нам нечем ему ответить.

Ответ с Земли пришел только в 16.45 по корабельному времени. Бледный до полупрозрачности Руперт призвал всех сохранять спокойствие, ни в какие контакты с Углеродным Объектом не вступать, и пообещал, что изыщет все возможности эвакуировать станцию как можно скорее. Почти сразу же пришел пакет из Парижского центра травматической хирургии — инструкции и рекомендации по лечению Мишеля вместе с адаптированным лично под него программным обеспечением автономной медицинской капсулы.