Юлий Цезарь. Полководец, император, легенда - [220]

Режим Цезаря не был репрессивным. Несмотря на гневные вспышки и язвительные замечания по поводу мертвого Катона и живого Понтия Аквилы, его правление не стало более жестоким после битвы при Мунде. Тем не менее в государстве осталось много недовольных его деятельностью. Цицерон написал черновик программы и восстановления конституционного порядка, но предусмотрительно показал его Оппию и Бальбу, прежде чем послать Цезарю. Они внесли так много изменений, что оратор счел бессмысленным продолжать работу. Когда он узнал об оптимизме Брута по поводу намерения Цезаря «возвысить добрых людей», то с долей черного юмора заметил, что «Брут может возвыситься лишь в том случае, если повесится». Гражданская война закончилась, и давно заброшенные проблемы начали решаться, так что многие люди стали жить лучше, чем они жили раньше. Рим наслаждался миром и стабильностью, редко выпадавшими на его долю больше чем на одно десятилетие. Однако война оставила глубокие шрамы. Многие погибли — особенно пострадали знаменитые сенаторские семейства, — а тем, кто остался жить, пришлось столкнуться с последствиями своих решений, принятых в эти бурные годы. Цезарь проявил милосердие и пользовался своим политическим мастерством, чтобы завоевать сердца нейтрально настроенных римлян и своих разгромленных противников, но в конечном счете все знали, что он добился своего нынешнего положения с помощью военной силы. В некотором отношении ситуация имела много общего с созданием поселений в покоренной Галлии. Цезарю предстояло убедить сограждан, особенно принадлежавших к аристократической элите, что терпимое отношение к его господству будет предпочтительнее открытого противостояния. Это было последним испытанием для него [25].

XXIII МАРТОВСКИЕ ИДЫ

«У некоторых друзей осталось подозрение, что Цезарь сам не хотел больше жить, а оттого и не заботился о слабеющем здоровье и пренебрегал предостережениями знамений и дружескими советами... Некоторые даже передают, что он часто говорил: жизнь его дорога не столько ему, сколько государству — сам он давно уже достиг полноты власти и славы, государство же, если с ним что случится, не будет знать покоя, а только ввергнется во много более бедственные гражданские войны».

Светоний, начало II века н. э. [1]

«Я жил достаточно долго для природы и для славы»

Цезарь, 46 год до н. э. [2]

В начале 44 года до н. э. Цезарю исполнилось 56 лет. Было бы удивительно, если бы тяготы многолетних военных походов со временем не взяли свое, поэтому Светоний говорит о его слабеющем здоровье. Однако у нас нет оснований полагать, что его эпилептические припадки ослабили его кипучую энергию. По римским меркам он уже давно миновал пору расцвета, но вполне мог бы жить еще 15—20 лет или еще дольше. Цезарь не ожидал своей гибели в марте 44 года до н. э., и люди, убившие его, явно не питали надежд, что природа сделает свое дело за них в ближайшем будущем. Смерть диктатора была внезапной и непредвиденной для всех, кроме заговорщиков. Поэтому когда мы смотрим на Цезаря и на созданный им режим, то должны понимать, что видим нечто незавершенное и находившееся в развитии. Август держал в руках бразды правления более сорока лет, и у системы, которую он создал, было достаточно времени для постепенного укрепления. В конечном счете невозможно узнать, что Цезарь собирался совершить и каких успехов он мог бы добиться. Слухи о его намерениях, иногда самые нелепые, широко распространились еще при его жизни, а после его смерти активная пропаганда противоборствующих сторон во время нового витка гражданской войны внесла еще большую путаницу. Особенно жаль, что письма Цицерона за первые три месяца 44 года так и не были опубликованы и у нас не осталось литературных свидетельств современников, относящихся к этому важному периоду.

Неизбежно остаются некоторые сомнения о многих долгосрочных замыслах Цезаря, но ясно, что он собирался покинуть Рим и Италию на ближайшие три года. Заговорщики нанесли удар, зная о том, что диктатор через несколько дней собирается приступить к новой военной кампании. На этот раз его противниками были чужеземцы, и слава от победы над ними не могла быть подвергнута никаким сомнениям. Первой его целью была война на Балканах против даков и царя Буревисты, которую он, вероятно, планировал еще в 58 году до н. э. Цезарь мог надеяться на завершение этой кампании до конца года. После этого он собирался выступить против парфян, так как поражение Красса в битве при Каррах до сих пор оставалось неотомщенным. Недавно парфяне снова вторглись в Сирию и оказали поддержку одному из непримиримых сторонников партии Помпея, намеревавшемуся возобновить гражданскую войну. Война с Парфией задумывалась как крупномасштабная операция: Цезарь отдал приказ о формировании шестнадцати легионов при поддержке 10 000 всадников. Хотя план прокладки канала через Коринфский перешеек предусматривал развитие торговли, он в первую очередь был предназначен для налаживания линий снабжения с будущим театром военных действий. По словам Плутарха, для работы над этим проектом был назначен греческий архитектор, но она вряд ли продвинулась дальше теоретических расчетов и была заброшена после смерти Цезаря.