Юлий Цезарь. Политическая биография - [275]
Жизнь Цезаря протекала даже не в гракханском, а в сулланском Риме, Риме Союзнической войны, гражданской смуты 80-х гг., сулланской диктатуры и господства постсулланской олигархии. Союзническая война унесла 300 000 жизней римлян и италиков (Veil., 11, 15, 3), в 88 г. произошел сулланский военный переворот, в 87 г. — марианское восстание и осада Рима, в 83–82 гг. — гражданская война, в ходе которой погибло около 150 тыс. человек (Eutr., V, l). Многие области Италии (Самний, Этрурия, Лациум, Кампания) были опустошены еще во времена Августа. Постсулланский период не избавил страну от новых конфликтов: в 78 г. произошло восстание Лепида, в 73–71 гг. по всей Италии прокатилось Спартаковское восстание, в 60-е гг. назревал заговор Каталины. По сути дела, все эти войны имели характер одной, непрекращающейся гражданской войны. Предстояла еще кампания 49 г., Мутинская и Перузийская войны и блокада побережья флотом Секста Помпея. Нищета была и во времена Принципата, однако массовая нищета была характерной чертой именно сулланского и постсулланского Рима. Мы видим ее повсеместно, будь то время гражданских войн 80-х гг., постсулланский период 70-х гг. и даже относительно благополучное время 60–50-х гг.>{645}>,[99]
Беспрецедентный характер носило военное напряжение. Численность римской армии во 2 Пунической войне достигала 20–25 легионов, но это был абсолютный максимум. В войнах 139–167 гг. (от Замы до Пидны) Рим выставлял от 6 до 13 легионов, а в 167–105 гг. — 6–8 легионов>{646}. После Араузиона ситуация радикально изменилась. Со 105 по 100 г. римляне содержали армии в 12 легионов, в 90-е гг. наступило затишье (число легионов сократилось до 4–6), однако в период Союзнической войны римляне мобилизовали 32–34 легиона, примерно столько же выставили союзники. В 87–84 гг. армия сократилась до 24 легионов, однако в гражданской войне 83–82 гг. участвовало 54 легиона. В 78–70 гг. Рим снова выставлял от 25 до 42 легионов, спад произошел в 69–63 гг. (26–28 легионов) и далее в 62–53 гг. (10–18 легионов). Впрочем, в 49^45 гг. численность армии снова выросла до 40–45 легионов>{647}.
Подлинной знаковой фигурой, символизирующей период 80–49 гг. был не Помпей, Цицерон или Катон. Настоящим создателем «республики» последних десятилетий был Луций Корнелий Сулла, победивший в гражданской войне 83–82 гг. и ответственный за большую часть ее жертв. Сулланские проскрипции уничтожили и подавили оппозицию, сулланские законы прямо или косвенно регламентировали жизнь римского общества, сулланская колонизация создавала массовую базу режима, а созданная Суллой политическая элита правила Римом в течение трех десятилетий.
Возможно, эта корпорация не имела некоторых признаков, свойственных современным партиям, однако победившая «партия власти» обладала высокой степенью единства и корпоративности, будучи связанной между собой многочисленными родственными, деловыми и партнерскими связями и выступая единым фронтом в сенате, во время судебных процессов и на выборах, всегда будучи готова пойти на силовой вариант. Из 61 консула 79–49 гг. 23 сражались под знаменами диктатора, 16 состояли с ними в родстве (как правило — дети), а большинство из оставшихся 20 были их политическими партнерами и единомышленниками. У «партии власти» были свои общепризнанные лидеры. В 70-е гг. ими были Метелл Пий, Лутаций Катул, братья Лукуллы, Гортензий, Метелл Критский. Несколько особняком стояли Помпей, Красс и Сервилий Исаврийский. В 60–50-е гг. их место заняли Метелл Целер, Лентул Спинтер, Ann. Клавдий Пульхр, Домиций Агенобарб, Бибул и др., а их идейным лидером стал М. Порций Катон. При всем разнообразии личных, клановых и даже идейных и политических интересов, эти люди выступали единым фронтом против любого противника.
Сулланская элита контролировала не только власть, но и деньги. После победы Суллы, в руках диктатора и его окружения скопилось 350 млн. сестерциев. Состояние Красса выросло до 180 млн., Помпея — до 70 млн. В этот круг, вне всякого сомнения, входили Лукуллы, Гортензий, Домиций Агенобарб и клан Метеллов. Если одни олигархи уже достигли подобных богатств, то другие к этому стремились, что вызывало небывалую коррупцию. Так, в деле Верреса фигурировало около 100 млн. сестерциев, а число коррупционных процессов было необычайно велико, даже несмотря на то, что сулланцы крайне неохотно «сдавали» своих коллег. Для сопоставления, заметим, что даже в «лучшие» времена в государственной казне было 200–400 млн. сестерциев>{648}, военный бюджет составлял не менее 75–80 млн.>{649}, а подавляющее число из 300 000 граждан жили за чертой бедности и получали бесплатный хлеб.
Чисто внешне эта «республика нищих и миллионеров» имела ряд демократических свобод. В Риме I века был формальный суверенитет народа, выборность большинства магистратов, свобода собраний и слова и альтернативные выборы. В 139–107 гг. на всех народных волеизъявлениях (выборы, принятие законов, криминальные процессы) вводилось тайное голосование, а любой римский политик не менее 4–5 раз в жизни обязательно участвовал во всенародных выборных кампаниях.
