Югославская трагедия - [138]

Видя, что натиск удался, Черчилль смягчился.

— Итак, вы требуете от нас помощи? — спросил он. — Ну что ж, вы ее получите. В ближайшее время мы займемся перевооружением ваших партизан. Хотите?

— А как с боеприпасами? — повеселел Тито.

— Это зависит от работы наших заводов. Но мы для вас найдем кое-что… Если не у себя, так у других… Кроме того, маршал, Тегеранская конференция предусматривала ведь не только снабжение вас, но также и операции отрядов «коммандос» на вашем побережье. Мы с готовностью высадим у вас несколько дивизий. Для этого вы предоставите нам порты на далматинском побережье и авиационные базы на островах. Я обращаюсь по этому поводу к вам, как к главе государства.

Тито расплылся в улыбке. Он был весьма польщен тем, что британский премьер назвал его главой государства, и немедленно согласился предоставить в распоряжение англичан все порты и острова югославской Адриатики.

Черчилль был доволен. Умышленное искажение им решений Тегеранской конференции дало свои результаты. Он размяк и с увлечением заговорил о том, что никогда не оставит Югославию своим вниманием: ни теперь, ни после, что Балканы — это тот магнит, на который всегда указывает стрелка компаса британской политики, как бы его ни встряхивали.

В заключение он сказал:

— Что же касается ваших внутренних вопросов, маршал, то с целью их разрешения я пришлю к вам господина Шубашича. Он будет продолжать вести с вами переговоры от имени короля Петра. Я имею все основания полагать, что после нашей встречи вы и с ним договоритесь.

— Все будет в порядке, сэр! — молодцевато ответил Тито, опять посмотрев в зеркало.

Утром, в честь окончания «конференции», Черчилль устроил для Тито пикник с поездкой на катере по Неаполитанскому заливу. День был великолепный. Блеск солнца ослепительно рассыпался по темно-лазоревым волнам. Скалистый остров Капри с причудливыми, будто расплавленными очертаниями, казался легким облачком на горизонте.

…Две недели маршала со свитой ждали на Висе. Наконец, он вернулся. Тем же самолетом прилетел на Вис и доктор Шубашич. Он хотел немедленно возобновить деловые переговоры. Но Тито, переполненный впечатлениями от Италии, был рассеян, отвечал невпопад и все думал о чем-то своем. Пинчич с трудом удалось усадить его за один стол с Шубашичем.

Сотрудники штаба гадали: будет ли достигнуто полюбовное соглашение? Пойдет ли Тито на компромисс с правительством короля, которое ведь еще недавно считало его опасным революционным выскочкой? Примет ли Шубашич условие: Тито во главе коалиционного правительства?

В этой суматошной обстановке Хантингтону не так-то легко было увидеться с маршалом. Ольга, следуя инструкциям Ранковича, не допускала к Тито никого. Но доллары сделали свое дело — Хантингтон проник в пещеру к Тито и уговорил его отправиться с ним на морскую прогулку, чтобы конфиденциально переговорить по поручению Вашингтона…

12

Выйдя из укромной бухточки в северной части острова Вис, катер мягко рассекал голубые волны Адриатического моря. Яркое палящее солнце субтропиков знойным туманом окутывало воды и клочок истрескавшейся от жары земли. В маленькой каюте катера было прохладно, как в пещере, а главное — собеседникам никто не мешал. Автоматчики Бошко и Црля расположились за каютой на теневой стороне катера, американский офицер, сотрудник миссии, руководил маршрутом прогулки из капитанской рубки, и лишь постоянный спутник маршала — Тигр, чутко насторожив уши, лежал в каюте под столом.

Тито очень внимательно и серьезно выслушивал вступительные рассуждения Хантингтона о способах и средствах продления жизни и, казалось, всецело был поглощен беседой. Только быстрые взгляды, какие он бросал на иллюминатор, полузавешенный шелковой шторкой, выдавали его затаенное желание поскорее перейти к делу и вернуться на остров, в свою пещеру. Поездку никак нельзя было назвать безопасной. Могли наскочить на плавучую мину, могла появиться немецкая подводная лодка, мог, наконец, неожиданно налететь пикировщик противника.

Но ради того, чтобы выяснить кое-что важное для себя в связи с новой обстановкой на Балканах, Тито пошел на этот риск. Тем более, что продолжительное уединение с Хантингтоном в пещере могло привлечь внимание русских и англичан. Поездку же на катере удалось обставить как деловой осмотр береговых укреплений…

Катер шел вдоль самого берега. Отвесные скалы, нависавшие над морем, переходили в тяжелые увалы, покрытые густой, переплетенной, точно войлок, вечнозеленой макией. Узкие долины, поросшие у берега моря дроком и можжевельником, с рощицами фисташковых деревьев, за лоскутными участками виноградников расширялись в глубине в обширные плато. По взгорьям белыми змейками вились каменистые тропы.

Далмация казалась отсюда призрачным видением, дрожавшим в знойном мареве над поверхностью моря. Глядя на зыбкую черту отдаленного берега, Тито неожиданно подумал, что и его положение вот так же неопределенно и неустойчиво.

— Н-да, все это очень сложно и трудно… — пробормотал он с кислой миной.

— Что трудно? — не понял Хантингтон.

— Видите ли… Красная Армия уже подходит к границе Югославии.