Югославия в XX веке. Очерки политической истории - [274]

. В резолюции ничего не говорилось о разграничении между тремя намеченными федеральными единицами. Была, однако, провозглашена необходимость того, чтобы сербская единица «объединила весь сербский народ на его территории», и добавлялось, что «тот же принцип должен иметь силу и для хорватов, и для словенцев». Это выглядело абсурдом, принимая во внимание наличие значительных территорий со смешанным сербским и хорватским, а к тому же еще и с не упоминавшимся в резолюции мусульманским населением. Гораздо большую практическую определенность имело положение резолюции, согласно которому, наряду со всеми территориальными переменами, произведенными при оккупации, объявлялось не признающимся и довоенное «разграничение между сербами и хорватами, осуществленное без легитимных представителей сербского народа», т. е. соглашение Цветковича – Мачека, учредившее бановину Хорватия и установившее ее границы.

Перечисленные принципы государственного устройства, которые должны были быть реализованы при восстановлении Югославии, дополнялись содержавшимися в резолюции общими заявлениями о послевоенном введении «широкого народного самоуправления», о «политических правах и свободах», которые будут гарантировать югославским гражданам «их решающее влияние на деятельность государства и органов самоуправления», об обеспечении «предпосылок для коренных реформ», направленных на то, «чтобы основные принципы демократии были проведены не только в политической, но и в хозяйственной, социальной и общекультурной областях».

Наконец, заявлялось и о том, что югославское государство должно быть восстановлено не только в своих довоенных границах, но и расширено за счет присоединения территорий с сербским, хорватским и словенским населением, которые при образовании Югославии остались за ее пределами. Указывалось, что в качестве минимальных следует предъявить те территориальные требования, которые были выдвинуты югославской делегацией на мирной конференции в Париже после Первой мировой войны.

Сформулированная программа восстановления и будущего устройства югославского государства провозглашалась в резолюции Светосавского съезда как программа ЮДНО. Декларировалось, что оно учреждается на этом съезде и объединяет «демократические партии» и равногорское движение, а также различные неполитические, национальные, социальные и другие группы и объединения, «согласные с этой народной акцией». Образованный съездом оргкомитет ЮДНО, состоявший из Топаловича, Мольевича и Васича, был уполномочен, по договоренности с представителями всех групп, вошедших в ЮДНО, расширить прежний состав ЦНК. Явно призванный в своем новом виде выступать в качестве противовеса АВНОЮ и НКОЮ, ЦНК объявлялся в светосавской резолюции «народным руководством и помощником королевского правительства и государственной вооруженной силы в выполнении их задач по освобождению народа и восстановлению государства».

В резолюции демонстративно приветствовалось, что «демократические партии», вошедшие в ЮДНО, «добровольно подчинились народной дисциплине» и «до восстановления государства и нормализации положения в нем отказались от всякой особой партийной политической деятельности». И содержался пропагандистский призыв от имени съезда к КПЮ «прекратить свою вредную раскольническую акцию в военной и политической областях и подчиниться, как и все остальные народные группы, общей народной дисциплине в освободительной войне».

Одновременно в резолюции подчеркнуто указывалось на «сожаление» съезда, что из-за «недостаточной информированности» «некоторые из наших союзников придали незаслуженное значение обособленной коммунистической акции». Съезд, как говорилось, «выражает надежду, что эта ошибка будет исправлена», и ожидает, что «все союзники» будут «поступать по отношению к нашему народному государству и его законным представителям как по отношению к равноправным союзникам». Под «законными представителями» подразумевались, конечно, король, эмигрантское правительство, Михайлович с его штабом и, видимо, теперь также ЦНК.

Светосавский съезд готовился и проводился как широковещательная политико-пропагандистская акция, призванная укрепить как на внутриюгославской сцене, главным образом среди сербского населения, так и особенно перед западными союзниками политическое положение четников и всех сил, объединившихся вокруг фигуры Михайловича. И прежде всего стать действенным противовесом решениям II сессии АВНОЮ, которые конституировали новую Югославию и, помимо всего прочего, уже вызвали, при поддержке СССР, большой резонанс в Лондоне и в определенной мере в Вашингтоне. Но в реально сложившейся к тому времени ситуации сам съезд и его итоговая резолюция оказались на деле не более чем весьма запоздалой реакцией на произошедшее двумя месяцами раньше в Яйце. Хотя четническая пропаганда постаралась после съезда, елико возможно, превозносить его и популяризировать основные положения резолюции, однако это не дало особо ощутимого практического эффекта. Последующие события довольно быстро показали, что светосавские решения не привели к какому-то сдвигу в соотношении сил на внутриюгославской сцене, и даже среди сербского населения, в пользу четнического лагеря и в ущерб новой Югославии. А у западных союзников съезд и его резолюция не вызвали заметного отклика и фактически были оставлены без внимания. К тому же замыслы, с которыми было связано проведение Светосавского съезда, во многом не получили затем практической реализации со стороны самих его организаторов. Провозглашенное создание ЮДНО и декларированная роль обновленного ЦНК остались, в сущности, на бумаге. Никакого негласного контакта с Тито, чтобы попытаться вступить в тайные переговоры между ним и Михайловичем, установлено не было