Югославия в XX веке. Очерки политической истории - [163]

Правда, в ответ на соглашение Цветковича – Мачека, которое носители хорватского национального радикализма расценили как предательство со стороны Мачека и руководства ХКП, последовал всплеск усташских усилий по дискредитации соглашения, инициированию противостояния ему, по дестабилизации обстановки в Хорватии и расширению собственного влияния. В течение 1939–1940 гг. усташскими активистами, примерно две сотни которых различными путями возвратились в Югославию из итальянской эмиграции главным образом в последний год правления Милана Стоядиновича, и их сторонниками, жившими в стране, была предпринята кампания по пропаганде своих идей и обличению не только, как прежде, «белградского режима», но теперь уже в не меньшей степени и Мачека с его сподвижниками. Кампания велась путем распространения листовок, через некоторые легальные издания, организацию культурных и историко-мемориальных мероприятий. Это дополнялось отдельными террористическими актами в Загребе – демонстративными взрывами в общественных местах, а позже и в местах проживания Мачека, некоторых других руководящих деятелей ХКП.

В отличие от предшествующего периода, когда борьба с экстремистским сепаратизмом велась «белградским режимом», на сей раз такая задача стала уделом самой ХКП и находившегося в ее руках аппарата управления автономной бановины. Властям бановины, которые вначале старались воздерживаться от репрессий в отношении радикальных националистов и даже пытались некоторых из них, прежде всего из числа известных интеллигентов, перетянуть с позиции экстремизма на позицию сотрудничества с ХКП и банской администрацией, в итоге пришлось, особенно после террористических актов, прибегнуть не только к жесткому пропагандистскому контрнаступлению, но и к прямым мерам преследования и подавления: арестам, запрещению печатных изданий, закрытию легальных организаций, служивших крышей усташам⁵.

Вместе с тем как самим созданием бановины Хорватия, так и обозначением перспективы общего переустройства Югославии в федеративное государство, состоящее из автономий на основе этнического принципа, соглашение Цветковича – Мачека явилось ключом, открывшим своеобразный «ящик Пандоры». Ибо, с одной стороны, оно резко актуализировало, а вследствие этого сильно обострило в югославской общественно-политической жизни присутствовавшее в ней и без того постоянно противоречие между сторонниками централистской и федералистской ориентаций. А с другой стороны, стремительно разожгло и так никогда не потухавшие до конца страсти по поводу этнической принадлежности тех или иных территорий, особенно многих регионов со смешанным по национальному или этноконфессиональному составу населением. Одно и другое переплелось в неразрывный клубок в той ожесточенной публичной полемике, которая развернулась в югославских средствах массовой информации, в выступлениях политиков и общественных деятелей вокруг заключенного соглашения и проблем, касавшихся его реализации.

Наиболее резкой критике соглашение Цветковича – Мачека подверглось со стороны значительного круга сербских общественно-политических сил. Из действовавших партий там оказались весьма разные по своей политической физиономии и идейной ориентации. С одной стороны, среди них были такие прежние столпы Объединенной оппозиции, как Демократическая и Народная радикальная партии, хотя отдельные деятели радикалов заняли позицию в пользу соглашения, а Лазар Маркович даже вошел в правительство Цветковича – Мачека. С другой стороны, в том же круге противников соглашения были создававшиеся в свое время правящим режимом верхушечные партии двух прежних «сильных личностей», лишенных власти: Югославская национальная партия генерала Петра Живковича (в ней, однако, ее словенская и боснийская части поддержали соглашение) и группа сторонников Милана Стоядиновича, оформившаяся как Сербская радикальная партия.

Но еще более активно, чем перечисленные партии, против соглашения выступил Сербский культурный клуб (СКК). В период, последовавший за подписанием соглашения Цветковича – Мачека и образованием бановины Хорватия, СКК окончательно превратился, по существу, в политическую организацию, объединявшую довольно широкий слой сербской интеллектуальной элиты на национальной основе. Наряду с СКК в Белграде, сеть его филиалов (подкомитетов) работала в ряде городов Сербии, Воеводины, Боснии и Герцеговины, Македонии и населенных сербами районов Хорватии. Через эту организационную структуру, через свою газету «Српски глас», ставшую выходить с середины ноября 1939 г., и другие издания, через различные культурные и научные учреждения, где его деятели играли видную роль, СКК развернул широкую пропагандистскую активность под лозунгами «Сербы, соберитесь вместе!» и «Сильное сербство – сильная Югославия!», претендуя на роль надпартийного идеолога и выразителя сербских национальных интересов⁶.

Хотя среди всего этого круга партийных и внепартийных противников соглашения Цветковича – Мачека было немало фактических приверженцев того или иного облика централизма, однако в условиях, когда образование бановины Хорватия уже стало совершившимся фактом, лишь некоторые, подобно, например, Сербской радикальной партии, выступали с откровенно централистских позиций. Преобладающая же часть сербских критиков соглашения не видела практического смысла в том, чтобы вообще отвергнуть реально начатое движение по пути создания автономий и тем самым федерализации Югославии. Большинство названных выше партий, а особенно СКК сосредоточились на формулировании того, как следует осуществлять переустройство государства, сколько и каких автономий может быть создано, каковыми должны быть принципы этнотерриториального разграничения между автономиями и – в качестве главного – какими будут в новом государственном устройстве роль и положение сербов. При тех или иных конкретных нюансах, в выдвигавшихся требованиях указывалось на недопустимость изолированного вычленения Хорватии в качестве автономной единицы без общего, взаимосогласованного всеми, в том числе и достаточно репрезентативными представителями сербов, решения о реорганизации Югославии, об образовании остальных автономных единиц и границах между автономиями. В этом смысле речь шла, в сущности, не об отмене, а о серьезной корректировке, в значительной мере – ревизии соглашения Цветковича – Мачека.