Юбилей - [2]

Она поймала взгляд мистера Челфонта и подмигнула ему. Он вспыхнул, он замер от ужаса — такого с ним еще не бывало. На них уставился швейцар, и мистер Челфонт почувствовал — вот-вот разразится скандал, и он навсегда лишится этого ресторана, к которому так привык, своего последнего охотничьего угодья, а может, и вообще будет изгнан из Мэйфера и обречен на то, чтобы прозябать в каком-нибудь жалком заведеньице в Паддингтоне, где не удастся сохранить даже видимости галантного обхождения. «Неужели по мне все видно? — подумал он. — С первого взгляда?» Он торопливо направился к этой женщине, пока она не успела подмигнуть ему снова.

— Простите, — проговорил он. — Надеюсь, вы не забыли меня. Сколько лет, сколько зим...

— Лицо твое мне знакомо, друг, — сказала она. — Выпей со мной коктейль.

— Что ж, — сказал мистер Челфонт, — от рюмки хереса я, безусловно, не откажусь, миссис, миссис... Простите, забыл, как ваша фамилия.

— Ты настоящий кавалер, — объявила женщина. — Но меня можно звать просто Эми.

— О, — сказал мистер Челфонт, — вы чудно выглядите, Эми. Так приятно снова увидеть вас здесь, после стольких месяцев — да нет, что я — стольких лет. Последний раз мы виделись...

— Я не очень-то хорошо тебя помню, друг, но когда я заметила, что ты на меня поглядываешь... Сдается мне, это было на Джермин-стрит.

— На Джермин-стрит, — протянул мистер Челфонт. — Нет, только не там. Я никогда... Разумеется, это было в те времена, когда я снимал квартиру на Керзон-стрит. Восхитительные вечера мы там проводили. Потом я переехал в гораздо более скромное жилище. Конечно, я и помыслить не мог о том, чтобы вас туда пригласить... Но, может, нам лучше ускользнуть отсюда и укрыться в вашем гнездышке? Ваше здоровье, дорогая. Вы никогда не выглядели так молодо!

— Славные были денечки, — сказала Эми.

Мистер Челфонт поежился. Эми потрогала свою норковую накидку.

— Только, видишь ли, я теперь не у дел.

— Ах, понимаю, вы потеряли деньги, — сказал мистер Челфонт. — Милая вы моя, и у меня та же беда. Мы должны хоть немного утешить друг друга. Ваш муж — мне кажется, я припоминаю его, такой несносный тип — он делал все, что мог, чтобы нарушить нашу идиллию. А ведь это была идиллия — наши чудные вечера на Керзон-стрит, правда ведь?

— Ты что-то путаешь, друг. Сроду я не бывала на Керзон-стрит. Но если ты говоришь про те времена, когда я разыгрывала из себя замужнюю даму, так ведь это было давным-давно, я тогда еще крутилась у конюшен, за Бонд-стрит. И как ты это упомнил! А только зря я тогда все это затеяла. Теперь-то мне ясно. Ничего у меня не получалось. Он и на мужа-то не был похож. Ну, а теперь я и вовсе отошла от дел. Нет-нет, — поспешно добавила она и перегнулась к нему через стол так, что он услышал запах спиртного на ее пухлых губах, — денег я не потеряла; наоборот, изрядно заработала.

— Вам повезло, — сказал мистер Челфонт.

— А все этот юбилей, — объяснила Эми.

— Ну, а я все праздники был прикован к постели, — сказал мистер Челфонт. — Впрочем, по всему судя, прошли они очень удачно.

— Замечательно, — подхватила Эми. — Я, значит, говорю себе: чтоб королевский юбилей удался на славу, каждый должен внести свою лепту. Вот я и почистила улицы.

— Что-то я не совсем понимаю, — сказал мистер Челфонт. — Вы имеете в виду праздничные украшения?

— Да нет же, — ответила Эми, — какие там украшения. Просто я решила: нехорошо получается — понаедут в Лондон разные люди из колоний, а по Бонд-стрит и Уордур-стрит, да и по всему городу девочки шляются. Я горжусь Лондоном, вот я и подумала, неладно будет, если о нас пойдет дурная слава.

— Людям нужно жить...

— Ясное дело — нужно. Да разве я, друг, сама этим не промышляла?

— Ах так, — значит, вы промышляли этим? — спросил мистер Челфонт, глубоко шокированный. Он с опаской огляделся вокруг — не наблюдают ли за ним.

— Так вот, понимаешь, открыла я дом и вошла с девочками в долю — весь риск-то мой, и потом, ясное дело, у меня и другие расходы были. Реклама, к примеру.

— А как... Как же о вашем доме узнавали?

Он невольно почувствовал своего рода профессиональный интерес.

— Да очень просто, друг. Открыла туристскую контору. Поездки по городу — ознакомление с лондонским дном. Лаймхаус[1] и все такое прочее. Но всякий раз какой-нибудь старикашка потом просил гида показать ему кое-что отдельно.

— Весьма остроумно, — сказал мистер Челфонт.

— И к тому же патриотично, друг. Улицы-то очистились основательно. Хоть я, понятное дело, отбирала самых лучших. С большим разбором брала. Некоторые торговались со мной — мы, говорят, всю работу делаем, а я им и отвечаю: зато идея — моя.

— А теперь вы, значит, уже отошли от дел?

— Я на этом, друг, пять тысяч фунтов огребла. Это ведь был и мой юбилей — хотя по мне и не скажешь. У меня всегда была деловая хватка, и вот, понимаешь, я додумалась, как расширить дело. Открыла другой дом, в Брайтоне. В общем, так сказать, очистила Англию. Ведь этим-то, из колоний, так гораздо удобнее. За последние недели в стране столько денег гуляло. Выпей-ка еще рюмочку, друг, выглядишь ты неважно.

— Нет, право же, право, мне пора.

— Да брось ты. Ведь сейчас праздники, верно? Ну, вот и повеселись. Будь кавалером.