Йошкин дом - [11]

— Поздравляю, — ехидно откликнулась Марина. — Она спит и видит стелить нам постель. А также сообщить об этом твоей маме.

— Да нет, — отмахнулся Антон, — ничего она не спит и не видит. И маме ничего она не может сообщить, с мамой они уже четыре года не разговаривают. Но она за городом живет. А на выходные иногда уезжает в город, к моему дядьке, сыну своему. Я ей позвоню, если она на эти выходные собирается уехать — мы можем на ночь поехать к ней. Только надо ей сообщить, что я там буду, а то она потом обнаружит, что ей сдвинули какую—нибудь чашку, и поднимет дикий хай. А так—то можно. У меня ключ есть.

— Но если она с твоей мамой не разговаривает, откуда у тебя ключ? — удивилась Марина.

— А, это длинная семейная сага, — отмахнулся Антон, набирая номер. — Мама ей чего—то не дала, а бабушка смертельно обиделась, у нее тяжелый характер. Но меня она любит. Я на покойного деда похож.

* * *

Ада Валерьяновна с Ириной Александровной сидели в креслах возле журнального столика, пили из маленьких рюмочек вишневый ликер и обсуждали знакомых. Услышав звонок телефона, Ада Валерьяновна сожалением отставила рюмку и грузно встала.

— Алло? Алло? Антошенька, радость моя какое счастье! Я уже думала, это опять кто—то из моих вечных ненужных знакомых. А это ты. Какой хороший мальчик, я соскучилась, ты сто лет бабушке не звонил. И обалдуй ты после этого, а не хороший мальчик. Как у тебя дела, мой маленький?

— Да ничего, баб Ад, — семейной скороговоркой зачастил Антон, — учусь, чего у меня. Взрослею. Ты знаешь, в наше время это быстро.

— Знаю, милый, знаю, — вздохнула Ада Валерьяновна. — это во все времена быстро.

— А ты как поживаешь, баб Ад? Какие новости?

— Ничего, Антош, ничего. Как я поживаю. Какие у меня новости. Жива — вот и все мои новости. Хожу.

— Ходишь, баб Ад. это хорошо. Это гораздо лучше, чем не ходить.

— Это точно, хороший мой. Я тебе больше скажу — я не только хожу, я даже езжу. Вот сегодня как раз в город собралась.

— Молодец, баб Ад, — от души одобрил Антон. — К дяде Валере, да?

— Естественно, — величественно согласилась Ада Валерьяновна, — не к твоей же бессердечной маме.

Антон пропустил мимо ушей «бессердечную маму», подмигнул Марине и осторожно спросил:

— Баб Ад, а когда ты уезжаешь?

— Да так, чтоб к вечеру уже там быть. Вот сейчас с Иришей наговоримся, и пойду.

— Баб Ад… — Антон посопел, — а можно, пока тебя нет, я к тебе заеду?

— А, — понятливо отозвалась Ада Валерьяновна, мать достала?

Невозможно достала. Не могу больше баб Ад, хочу спокойно поваляться у телевизора и чтоб никто мозги не чистил.

— На слово «поваляться» Марина фыркнула, зажав рот ладонью.

— Да приезжай конечно, — сразу согласилась Ада Валерьяновна, — у кого тебе еще будет хорошо, как не у бабы Ады. Я—то твою мамочку хорошо знаю, настрадалась с ней. Приезжай, мой маленький. Ключ у тебя есть, входи и располагайся. В холодильнике мы с Иришей оставим тебе торт. А я завтра вечером приеду, повидаемся еще.

— Не баб Ад, завтра вечером я уже уеду, а то мать убьет. Мы с тобой в другой раз повидаемся, хорошо?

Обязательно повидаемся. Я соскучился.

— Хорошо, — сказала Ада Валерьяновна, — приезжай когда хочешь. Ты же знаешь, я всегда тебе рада.

Антон закончил разговор, подпрыгнул, махнул рукой, достав до люстры, качнул ее и в прыжке приземлился рядом с Мариной на диван.

— Все, Маринка, — сказал он, обнимая Маринины плечи и мягко опрокидывая ее назад. — Счастье есть. До вечера пробудем тут, а потом поедем к бабке. Там в холодильнике торт.

— Торт — это прекрасно, — серьезно сказала Марина и поцеловала Антона в нос.

* * *

Дорожка к деревянному домику Ады Валерьяновны долго петляла между потемневшими к вечеру деревьями. Антон с Мариной шли, взявшись за руки, время от времени останавливаясь, чтобы поцеловаться.

Издалека на них приветливо глядел деревянный домик. Они подошли к двери, Марина пропустила Антона вперед, а он порылся к карманах и вынул ключ. Вставил его в замочную скважину, но повернуть не успел — дверь распахнулась сама.

На пороге стояла Ада Валерьяновна.

— Антошенька, милый, — сказала она, с нежностью глядя на внука, — я подумала, и зачем мне ехать в этот город. Я тебя не видела сто лет, я тебе котлет нажарю. А Валерке хрен. Не заслуживает Валерка моих котлет. Не любит он меня.

КНИГА ЖАЛОБ И ОБОЖАНИЙ

Когда Антон с Мариной поженились, они решили, что в их доме не будет никаких скандалов. Вместо разбирательств, выяснений и упреков они завели дома Книгу жалоб — чтобы любой, кому что—то не нравится, могу довести это до сведения остальных. Жили они хорошо и дружно, поэтому потом переименовали Книгу жалоб в Книгу жалоб и обожаний: в любви друг к другу они тоже объяснялись письменно.

Потом родились дети, довольно быстро подросли и научились писать. И много лет подряд на любое недовольство члены семьи говорили друг другу одно и то же: тебя что—то не устраивает? Иди и пиши в Книгу жалоб. И они действительно шли и писали. Все. Все.

Кто перегорел лампочку в ванной? Невозможно мыться! (Папа)

Почему невозможно? Можно поджечь рулон туалетной бумаги. Будет много света. (Кирюша, Саша)

Кто вчера поджег рулон туалетной бумаги? Всех убью! (Мама)