Язык и философия культуры - [39]

Я не упомянул здесь о законах, налагающих на граждан поло^ жительные обязанности — жертвовать чем-либо или сделать что- либо для государства или друг для друга; такие законы существуют у нас повсюду. Однако, если не принимать во внимание то, что каждый гражданин обязан в случае необходимости предоставить государству свои силы (об этом мне еще представится возможность говорить в другой связи), я не считаю допустимым, чтобы государство принуждало одного гражданина сделать что-либо против его воли для другого, даже в том случае, если его усилия будут полностью возмещены. Ведь в соответствии с бесконечным многообразием человеческих настроений и склонностей каждая вещь и каждое занятие могут оказаться для разных людей столь разнообразными по своей пользе, к ним может проявиться столь разнообразный интерес, для каждого они могут иметь свое значение и быть по-своему необходимыми; поэтому при определении того, какое благо одного можно предпочесть благу другого (если мы не будем отказываться от этого решения из-за его трудности), всегда заключается какая-то черствость, какое-то неуважение к чувствам и индивидуальности другого человека. По той же причине, поскольку заменить друг друга могут только однородные вещи, часто невозможно и подлинное возмещение, и оно почти никогда не может быть определено в общей форме. К недостаткам даже наилучших законов такого рода присоединяется еще возможность злоупотребления. С точки зрения безопасности, на основании которой только и определяются правильно границы деятельности государства, в установлениях такого рода вообще нет необходимости, так как каждый подобный случай составляет исключение; к тому же люди проявляют тем большую благожелательность и готовность оказать помощь друг другу, чем меньше их самолюбие и любовь к свободе оскорбляет принуждение. Даже в том случае, если каприз и совершенно бессмысленное упрямство человека мешает осуществлению разумного предприятия, это не должно служить основанием государству использовать свою власть. Не взрывает же оно каждую скалу, преграждающую путь страннику! Препятствия пробуждают энергию и обостряют ум, однако же те препятствия, которые создаются человеческой несправедливостью, становятся помехой, не принося пользы. Отнести к их числу упрямство нет оснований; сломить его, правда, могут законы, но исправить может только свобода. Мне представляется, что доводы, кратко рассмотренные здесь, достаточно убедительны и отказаться от них можно только перед лицом железной необходимости. Поэтому государство должно ограничиться защитой права, существующего помимо тех прав, которые имеют положительные союзы — жертвовать при грозящей им гибели свободой и собственностью других.

Наконец, значительное число полицейских законов возникает в связи с такими действиями, которые совершаются в границах собственного, но не индивидуального, а общественного права. Здесь ограничение свободы вызывает, конечно, значительно меньшие сомнений, так как там, где речь идет об общественной собственности, каждый совладелец имеет право высказать свое несогласие… К такой общественной собственности относятся, например, дороги, реки, протекающие по разным владениям, городские площади, улицы и т. д.

Глава XI Гражданские законы

Забота государства о безопасности граждан, выражающаяся в определении таких действий, которые прямо и непосредственно касаются других (Гражданские законы)

Сложнее те случаи, когда действия одних людей прямо и непосредственно касаются других, хотя для данного исследования этот случай представляется менее трудным. Ибо, если такого рода действия нарушают чьи-либо права, государство, конечно, должно воспрепятствовать им и принудить виновного возместить причиненный ущерб. Но ущемляют такие действия чужое право, как это следует из установленных выше определений, только в том случае, если лица, действующие против воли другого или без его согласия, лишают его в какой-то степени принадлежащей ему свободы или имущества. Если кому-либо нанесен ущерб, он имеет право на его возмещение, но поскольку, являясь членом общества, он передал свое частное право на защиту и возмещение ущерба государству, то, кроме этого возмещения, он ни на что больше претендовать не может. Поэтому обидчик обязан только возвратить отнятое или, если это невозможно, возместить убыток, и отвечает он всем своим имуществом и своими силами в той мере, в какой он способен посредством своих сил получать доход. Лишение свободы, которому у нас подвергаются несостоятельные должники, допустимо только как средство, предупреждающее опасность лишиться вместе с личностью должника его будущего дохода. Государство не должно лишать потерпевшего каких бы то ни было средств законного возмещения потери, но вместе с тем оно обязано предотвратить возможность того, чтобы это послужило предлогом обидчику для мести. Это необходимо тем более потому, что на более ранней стадии общественного развития обидчик в свою очередь оказал бы сопротивление потерпевшему, если бы тот преступил границы права, — теперь же ему противостоит непреодолимая сила государства, а также и потому, что определения общего характера, всегда необходимые там, где решение выносит третье лицо, скорее дают повод к такого рода конфликтам. Поэтому, например, обеспечение правом личности должника требовало бы, пожалуй, установления большего числа исключений, чем это допускается большинством законов.