Язычник: Там ещё есть надежда - [13]

— Ты про этого? — Вечеслав кивнул в сторону мертвяка.

— Ярилка по прозвищу Свищ. В молодости при детинце младшим дружинником был, пару раз в небольших сечах ратовал, ну а потом взыграло. Силу да удаль дурень почувствовал. Захотелось озорной жизни и лёгкой наживы.

— И чего?

— Да ничего. С кистенём да топором разбой начал, а потом меча ему захотелось для солидности. Ковал в Муроме, там этого татя никто в лицо не знал, ну само собой от жадности решил из простенькой стали заказать, да ещё и в короткий срок. Ну, а потом, совсем приборзел, меч готовый у коваля выкрал и был таков. Даже на копище его ночь не продержал и жертву не замолил.

— И откуда ты всё это узнал?

— У дерева спросил. Дерево спросило у железа, ну и потом в обратном направлении.

— А, ну понял, что-то типа — я спросил у тополя, я спросил у ясеня. Да? Но ведь про того мёртвого парня можно что угодно теперь сказать. Не, мне просто интересно… понять интересно, без обид, где черта между правдой и выдумкой?

Ведьмак усмехнулся.

— Слышу недоверие в твоём голосе, — с иронией проговорил он. — А визуальное как объяснять собираешься?

— Я и не говорю, что отрицаю, — Вечеслав помотал головой. — Просто некоторые вещи сразу не воспринимаются, понимаешь? Говорю же — без обид. Двадцать лет сознательного атеизма за плечами всё-таки.

— Двадцать лет отрицания христианства, — поправил ведьмак с ухмылкой. — Подумай в этом ключе и всё станет понятней.

Он протянул меч Вечеславу.

— Держи. Теперь он твой.

— Мой? — Вечеслав нервно провёл ладонью по губам. — Ну это… ладно, в общем. Мой, так мой.

— В Рязанскую весь придём, у коваля на нём Перунову защиту усилим, а потом на копище чего-нибудь за него замолим, петуха того же, или зайца. Правда в кармане ни векши[*], — ведьмак досадливо постучал свободной рукой по карману брюк.

Вечеслав протянул левую руку и на пару секунду замер. Слишком отчётливое осознание вспыхнуло в мозгу — взяв сейчас меч, он уже никогда не станет прежним. Как никогда не станет прежним девственник после первого полового акта, как уже никогда не будет жить прошлой жизнью впервые уколовшийся наркоман, как никогда…

Это был первый шаг, и не просто шаг, а шаг на новом пути. Вечеслав хорошо чувствовал и понимал это, единственное, что было вне его чувств и пониманий — куда приведёт этот путь…

— Бери, — повторил ведьмак. — Не особый клинок, конечно, но для первого в жизни сойдёт. Не сразу же с харалужного начинать.

Вечеслав взял протянутый меч, и как только ощутил его вес, сразу почувствовал, как внутри рождается что-то новое. Он попытался назвать это что-то новое, но ничего подходящего на ум не пришло. Поэтому только глупо гыгыкнув, он стал осторожно проворачивать кисть из стороны в сторону, любуясь свечением стали.

Клинок был чуть больше полуметра в длину, плюс сантиметров двадцать рукоять, которая заканчивалась маленьким стальным шариком. Простенькое перекрестие на концах слегка расширялось, чем-то напоминая отвёртки. Сама рукоять была без затей обмотана куском кожи, перевязанной в трёх местах жилами, и под нею прощупывалась сталь. Остриё клинка было чуть уже основания и плавно закруглялось.

— Слушай, — спросил Вечеслав у ведьмака, — А чего это тогда сгорело, как бумага, если на нём наговоров нет?

— Дак это, как раз мой отговор и сгорел, — ведьмак натянуто улыбнулся. — На Перунову защиту наткнулся, хм. Она тут хоть и слабая, но ведьмакам сила эта изначала чуждая. Воевская. Если сказать глупо, то это сила самой силы, мощь огня и железа, которая в горниле кузни рождается и в сечах крепнет.

— А-а, понятно, — протянул Вечеслав и быстро крутанул меч в кисти. — А тяжёленький, слушай, — проговорил он задумчиво, чувствуя, как напряжено предплечье. — Килограмма на полтора будет.

Он ещё раз прокрутил, и сразу же перебросил меч в правую руку.

— Да, где-то полторашка, — кивнул он. Определять вес более-менее точно он научился ещё в юности, когда занимался боксом, благодаря работе с гантелями как раз-таки весом от полутора килограмм до десяти. С полуторками, двушками и трёшками скоростная работа для филигранного оттачивания ударов, а с десяткой медленно, чётко следя за правильностью траектории и положением руки в каждой точке.

— Ты себя не поруби, — усмехнулся ведьмак. — Да, кстати, а как ты вообще пользоваться им будешь?

На его лице выразилось некоторое замешательство.

— В смысле? — не понял Вечеслав.

— Ну, ты ж, наверное, никогда не занимался техникой боя с холодным оружием?

— Да чё тут заниматься? — Вечеслав замахнулся и с силой рубанул воздух. От удара его сильно развернуло влево, и ему пришлось малость переступить, чтобы вернуть равновесие.

— Да это… просто в стойку не стал, — проговорил он сконфуженно, глядя на свои кроссовки. — Ноги на одной линии, да ещё и близко друг к другу. Конечно поведёт.

— Не, ну это понятно, — ведьмак, сдерживая улыбку, закивал. — Ладно, хорошо, выставишь правильно ноги, один удар получится. А три? А шесть подряд? Не запутаешься в руках и ногах?

— Распутаюсь, если чё, — буркнул Вечеслав, продолжая разглядывать кроссовки, и пытаясь встать в правостороннюю стойку.

— Ты до этого поотрубаешь себе всё что выступает. Тут думать надо, — ведьмак почесал подбородок и перевёл взгляд с Вечеслава на мертвяка, который в своём жупане мехом наружу был похож больше на тушу медведя, чем на труп человека.