Явления природы. Эпизод 2 - [2]
— Мелек? — кашлянул я.
— А?! — очнулся он. — Ты с нами. Отлично! — поднялся и потянулся. — Как себя чувствуешь?
— Я?.. — лишь пожал плечами в ответ и, вернувшись на землю спросил. — Что с Аетером? Где он?
— А, старик в порядке. На нем ни царапины, как и на тебе, — нахмурился он, опустив взгляд на свой перебинтованный бок под одеждой. — Он под присмотром, — затем добавил геомант. — Старик очнулся первый. Удар поганца, кажется, свалил его с ног?.. — уточнил он.
Я в ответ кивнул — все так и было. Кажется, Мелека что-то беспокоило. Он зажмурился, пытаясь что-то вспомнить.
— Я… готов поклясться, — начал он.
— Что?.. — я превозмог отступающую боль, поднялся и накинул себе на плечи собственную окровавленную желтую мантию, осмотрелся: остальных вещей не видно.
— Он ранил старика в плечо.
— Да, кажется… да, — припомнил и я.
— Эта штука… из кинжала, залезла к нему в рану, но… — в полголоса пробормотал он.
— На нем же не было ни царапины, — поддел я, но что-то подобное привиделось и мне.
— Стоило мне моргнуть, как все исчезло: и этот слизняк… и от раны ни следа, — выдавливал он из себя все тише и тише, затем посмотрел на меня, ожидая реакции.
— Да. Возможно, я тоже увидел что-то такое.
Мелек выдохнул — он не зря отдал старика на растерзание местным лекарям.
— Старик в соседнем здании, его уже должны были осмотреть… Но пока что к нему нельзя. Старик помог мне выбраться из-под завала. Затем мы нашли тебя, и в тот момент как раз подоспела помощь.
— Что со мной произошло? — неожиданно вслух спросил я.
— Ты… был не в себе, — Мелек поморщился, с отвращением взглянул на меня, затем ухмыльнулся с насмешкой. — Видимо, жизнь тебя к такому не готовила.
Я проглотил это. Похоже, у меня на самом деле сдали нервы от встречи с Малломом. Мелек пробормотал что-то про голод, и, с трудом поднявшись, удалился в поисках еды.
Я с трудом нашел свою обувь в захламленной комнате и вышел на улицу. Как же высоко — уселся подальше от края — меня моментально притянуло обратно к стенке дома. Я проводил взглядом Мелека. Похоже, я был на четвертом-пятом ярусе Города Мечтателей. Остался наблюдать за городом, суетливыми пернатыми обывателями. Интересно, знают ли они о произошедшем? Кажется, мое присутствие мозолило им глаза —каждый будто считал своим долгом оглянуться и что-то пробубнить себе под нос, ускорив шаг.
Вечереет. Сзади ко мне будто подкрался пернатый в металлических доспехах с луком через плечо.
— Это Вас принесли из Усталой? — уточнил он.
Я от неожиданности вздрогнул, оглянулся.
— Да, — поднялся я, отряхнулся.
— Расскажите, что Вы видели и что, как Вам кажется, произошло в Усталой деревне, — приготовился он что-то записывать на листке бумаги, скрепленном в деревянный планшет.
— Хорошо, — я вернулся обратно в комнатку.
Я рассказал ему все. За исключением фокуса с шаром. Я и сам не понял, что это было. Позже к нам присоединился Мелек, он принес мне и себе по чашке овощного супа. Затем глава стражи пернатой столицы покинул нас. Мы уже доедали свои порции.
— Тоже спрашивал об Усталой? — поинтересовался Мелек.
— Ага, — прочавкал я, — Стоит ли возвращаться в Пепел? Вдруг магистр еще там? — тут я всерьез задумался. Что теперь делать дальше?
— Нет. Он не настолько глуп — собрал все вещи и исчез этим утром. Кажется, кто-то пытался его остановить — успели его ранить. Лига признала его причастность, но искать его не будут. Столько шума подняли этим утром…
В ответ я промолчал. Что за отношение? Он же причастен к уничтожению целой деревни. Я удивлен, что пернатые не осмелились обвинить Лигу в чем-либо напрямую.
— Как тебя зовут? — нарушил тишину в доме Мелек, спросив у меня.
— Я не знаю. Не помню.
— Ого! Серьезно? Я, дурак, все пытаюсь вспомнить, как кто-нибудь мог тебя окликнуть, но как оказалось, твое имя я не слышал. Вот и стало интересно. И с каких пор?
— Как появился около Пепла. Нашли.
— А, тоже… сказки о колонне? Ха! Ну, хоть жив остался. Каждый год такое с кем-нибудь происходит… — рассмеялся он, — Мой тебе совет: пока не вспомнил свое прошлое — придумай. Иначе тебе его придумает кто-то другой. Особенно имя. Только друзей предупреди, что ты «вспомнил» свое имя. Друзья тоже разные бывают.
Не дождавшись моего ответа, Мелек вскинул на спину свой посох и снова куда-то ушел. Через пару минут зашел какой-то пернатый, настойчиво попросил меня освободить помещение. Я же решил навестить Аетера. Вышел наружу, кое-как пересилил себя. Жутко высоко и нисколечко не безопасно. За перила хвататься ни в коем случае нельзя — очень хлипкие и держатся привязями на канатах. Улицы или мосты качаются и прогибаются.
Не спеша, прижимаясь к стене, перебежками я добрался до спуска на ярус ниже. Сполз по нему глубже. Обратил внимание на стражника, его забавляла моя боязнь упасть. Я подошел к нему, спросил, где могу найти химика. Он указал на соседнее за его спиной здание.
Я подошел, постучал в дверь. Выглянула пернатая особа невысокого роста, бледная и кожей, и перьями, как снег. На голову ниже меня, с виду лет шестнадцати.
— Лекарь Иерико, чем могу Вам помочь? — по-детски звонким голосом спросила она.
— Я ищу Аетера, химика из Пепла.
Приходилось ли вам прожить свою жизнь заново? Нет, не с пеленок и без необходимости учиться ходить, говорить или завязывать шнурки. Лишь отбросив воспоминания, начать жизнь заново в окружении, которому не знакомы вы сами. В глубокой глуши крохотного опасного мирка, кипящего жизнью и способным на самые неожиданные изменения. Представьте, каково испытать подобное и при этом по воле Случая оказаться втянутым в череду нелепых и опасных происшествий в мирке, вновь меняющим свои законы природы.
Семья — это целый мир, о котором можно слагать мифы, легенды и предания. И вот в одной семье стали появляться на свет невиданные дети. Один за одним. И все — мальчики. Автор на протяжении 15 лет вел дневник наблюдений за этой ячейкой общества. Результатом стал самодлящийся эпос, в котором быль органично переплетается с выдумкой.
Действие романа классика нидерландской литературы В. Ф. Херманса (1921–1995) происходит в мае 1940 г., в первые дни после нападения гитлеровской Германии на Нидерланды. Главный герой – прокурор, его мать – знаменитая оперная певица, брат – художник. С нападением Германии их прежней богемной жизни приходит конец. На совести героя преступление: нечаянное убийство еврейской девочки, бежавшей из Германии и вынужденной скрываться. Благодаря детективной подоплеке книга отличается напряженностью действия, сочетающейся с философскими раздумьями автора.
Жизнь Полины была похожа на сказку: обожаемая работа, родители, любимый мужчина. Но однажды всё рухнуло… Доведенная до отчаяния Полина знакомится на крыше многоэтажки со странным парнем Петей. Он работает в супермаркете, а в свободное время ходит по крышам, уговаривая девушек не совершать страшный поступок. Петя говорит, что земная жизнь временна, и жить нужно так, словно тебе дали роль в театре. Полина восхищается его хладнокровием, но она даже не представляет, кем на самом деле является Петя.
«Неконтролируемая мысль» — это сборник стихотворений и поэм о бытие, жизни и окружающем мире, содержащий в себе 51 поэтическое произведение. В каждом стихотворении заложена частица автора, которая очень точно передает состояние его души в момент написания конкретного стихотворения. Стихотворение — зеркало души, поэтому каждая его строка даёт читателю возможность понять душевное состояние поэта.
О чем этот роман? Казалось бы, это двенадцать не связанных друг с другом рассказов. Или что-то их все же объединяет? Что нас всех объединяет? Нас, русских. Водка? Кровь? Любовь! Вот, что нас всех объединяет. Несмотря на все ужасы, которые происходили в прошлом и, несомненно, произойдут в будущем. И сквозь века и сквозь столетия, одна женщина, певица поет нам эту песню. Я чувствую любовь! Поет она. И значит, любовь есть. Ты чувствуешь любовь, читатель?
События, описанные в повестях «Новомир» и «Звезда моя, вечерница», происходят в сёлах Южного Урала (Оренбуржья) в конце перестройки и начале пресловутых «реформ». Главный персонаж повести «Новомир» — пенсионер, всю жизнь проработавший механизатором, доживающий свой век в полузаброшенной нынешней деревне, но сумевший, несмотря ни на что, сохранить в себе то человеческое, что напрочь утрачено так называемыми новыми русскими. Героиня повести «Звезда моя, вечерница» встречает наконец того единственного, кого не теряла надежды найти, — свою любовь, опору, соратника по жизни, и это во времена очередной русской смуты, обрушения всего, чем жили и на что так надеялись… Новая книга известного российского прозаика, лауреата премий имени И.А. Бунина, Александра Невского, Д.Н. Мамина-Сибиряка и многих других.