Явление - [2]
3
На следующее утро я увидела бело-серые клубы выхлопного газа, выходящего из страшненького универсала, который стоял перед моей квартирой. Я разглядела глаза женщины — влажные и потухшие. Те же щенячьи брови я видела на лице у незнакомца в окне. Она уставилась на дверь, как будто ждала, что из нее кто-то выйдет. Вышла я. А она уехала.
И так повторилось три раза. Не подряд, но с определенным интервалом в течение двух недель. Мне даже пришлось напоминать себе, что это не дежавю, а что это просто повторяется несколько раз. На четвертый раз я решила, что надо что-то менять. Что-то в ее лице мне сильно напоминало того человека в окне, но, возможно, их сходство заключалось лишь в их манере неожиданно появляться и исчезать. И таращится. И эти бровки домиком! Она в отличие от него не прикрывала рот руками. Этими бледными руками она судорожно сжимала руль авто. Даже в такую погоду она носила перчаток. Я видела, что она плотно сжимала губы, закусывая почередно то верхнюю, то нижнюю губу. В этот раз, когда я вышла на обледеневшую улицу, она не уехала. Хотя это было ожидаемо. Я думала, что она снова уедет. Вместо этого женщина взглянула вперед на дорогу, а потом снова мне в лицо. Ее рука потянулась к двери — стекло опустилось. Я, как ни в чем не бывало, подошла к ней, не как к странной незнакомке, которую я видела уже три предыдущих раза, а к женщине, к которой вы подходите, чтобы спросить, не нужно ли ей показать дорогу, или спросить, все ли у нее в порядке. Я так и сделала, просто потому что я не знала, что еще можно сказать.
Ветер унес мои слова, разметал их по деревьям и троттуару и швырнул через серебристые мусорные баки. Она ничего не ответила. Похоже, что она снова собиралась ретироваться. Женщина положила руки на руль и посмотрела перед собой на дорогу. А потом повернулась и как бы сквозь меня посмотрела на мою квартиру. Я тоже обернулась и посмотрела в то место. Может быть, я что-то пропустила. Она смотрала на правую сторону дома, на пространство между домом и соседским забором высотой в четыре фута. Именно туда, где я каждое утро в окне появлялся мой мрачный гость. Он обычно стоял там и наблюдал, как я матерюсь, пытаясь справиться с прической, и в который раз опаздываю из-за этого на работу.
4
— Вы ищите его? — спросила я. Тут же пожалев об этом. Я не знала, что говорить, если она вдруг спросит "Кого?". — "Да того мужика, который таращится мне в окно каждый божий день. Того, кто может быть серийным маньяком, поджидающим свою новую жертву". Представляю, о чем подумают люди, расскажи я им об этом. Но я совершенно не испытывала таких опасений.
Но она не спросила меня ни о чем, и с минуту вообще не произнесла ни слова, а продолжала растерянно смотреть то на меня, то на квартиру. Я поняла, что скорее всего снова опоздаю на работу. Казалось, она хотела сказать что-то. Ее губы бесшумно шевелились, а из глаз покатились слезы. Я вспомнила, как мой арендодатель заверял меня на ломанном английском, что он очень признателен мне за то, что ему не пришлось помогать мне с перевозкой мебели. Также я припоминаю, как он рассказывал о некой паре, которая жила здесь до меня. И постоянно повторял какое-то испанское слово, которое было похоже на "трагично". И все время качал головой.
— Я могу Вам помочь, — спросила я, наклоняясь к окну. А она продолжала плакать, все сильнее и сильнее. Я взяла телефон, чтобы проверить время и поняла, что еще рано. Я всегда завожу мотор и прогреваю машину, прежде чем тронутся. Поэтому когда я сажусь за руль, растаявший снег струится с крыши как дождь.
— Мы можем зайти внутрь и выпить чаю, если хотите, — произнесла я, представляя, как я зачерпываю столовой ложной кипяток, чтобы сделать чай чаю.
— Или давайте просто поговорим? Вы поэтому приходите сюда? — продолжала я свой монолог. Я просто не знала, что еще мне с ней делать.
— Как Вас зовут? Я въехала сюда пару недель назад, хотя вообще-то уже больше месяца прошло. Я здесь никого не знаю. Я работаю в центре города в издательстве журнала. Занимаюсь графическим дизайном. Он начала успокаиватья и взглянла на меня.
5
— Эми, — тихо произнесла она.
— Привет, Эми, — воскликнула я черезчур радостно, — Меня зовут Эллен. Ты раньше жила здесь? — спросила я, указывая на свой дом с выцветшей голубой краской, деревья и мусорными баками, примерзшие к тротуару из-за мороза. Она пристально посмотрела на мой дом и закивала, как будто это он задал ей этот вопрос.
— Не хочешь зайти недалго ко мне? Я не могу оставаться долго, скоро нужно уходить, но ты можешь зайти на пару минут, если хочешь. Я знаю, как это бывает. Когда я переехала с моей первой квартиры, мне всегда хотелось вернуться обратно и посмотреть, что стало с моей бывшей комнатой. Посмотреть, перекрасили ли ее в другой цвет или сделали что-нибудь еще. Я еще ничего не покрасила. Может быть, займусь ремонтом этим летом. — Я ей улыбнулась, а она медленно улыбнулась мне в ответ такой странной улыбкой, как если бы ее лицо забыло какие именно мышцы нужно сократить, чтобы растянуть уголки губ. Она так и продолжала переводить взгляд то на дом, то на меня. И не говоря не слова, отстегнула ремень безопасности и вышла из машины. Мы стояли посреди замершей улицы, двигатель ее автомобиля все еще работал — снизу сочилась жидкость, которая в виде небольшой лужицы извивалась по ращелинам во льду и по грязному твердому снегу, утрамбованному к бордюру.
«Компания наша, летевшая во Францию, на Каннский кинофестиваль, была разношерстной: четыре киношника, помощник моего друга, композитор, продюсер и я со своей немой переводчицей. Зачем я тащил с собой немую переводчицу, объяснить трудно. А попала она ко мне благодаря моему таланту постоянно усложнять себе жизнь…».
Сюжеты напечатанных в этой книжке рассказов основаны на реальных фактах из жизни нашего недавнего партийно-административно–командного прошлого.Автор не ставил своей целью критиковать это прошлое задним числом или, как гласит арабская пословица: «Дергать мертвого льва за хвост», а просто на примерах этих рассказов (которые, естественно, не могли быть опубликованы в том прошлом), через юмор, сатиру, а кое–где и сарказм, еще раз показать читателю, как нами правили наши бывшие власти. Показать для того, чтобы мы еще раз поняли, что возврата к такому прошлому быть не должно, чтобы мы, во многом продолжающие оставаться зашоренными с пеленок так называемой коммунистической идеологией, еще раз оглянулись и удивились: «Неужели так было? Неужели был такой идиотизм?»Только оценив прошлое и скинув груз былых ошибок, можно правильно смотреть в будущее.
"Идя сквозь выжженные поля – не принимаешь вдохновенья, только внимая, как распускается вечерний ослинник, совершенно осознаешь, что сдвинутое солнце позволяет быть многоцветным даже там, где закон цвета еще не привит. Когда представляешь едва заметную точку, через которую возможно провести три параллели – расходишься в безумии, идя со всего мира одновременно. «Лицемер!», – вскрикнула герцогиня Саванны, щелкнув палец о палец. И вековое, тисовое дерево, вывернувшись наизнанку простреленным ртом в области бедер, слово сказало – «Ветер»…".
«На сигарету Говарду упала с носа капля мутного пота. Он посмотрел на солнце. Солнце было хорошее, висело над головой, в объектив не заглядывало. Полдень. Говард не любил пользоваться светофильтрами, но при таком солнце, как в Афганистане, без них – никуда…».
«Шестнадцать обшарпанных машин шуршали по шоссе на юг. Машины были зеленые, а дорога – серая и бетонная…».
«… – Вот, Жоржик, – сказал Балтахин. – Мы сейчас беседовали с Леной. Она говорит, что я ревнив, а я утверждаю, что не ревнив. Представьте, ее не переспоришь.– Ай-я-яй, – покачал головой Жоржик. – Как же это так, Елена Ивановна? Неужели вас не переспорить? …».