Ястреб среди воробьев - [5]

— Это Мермье, — сказал Блэйк. — Я видел: он сбил одного немца.

Появились еще два аэроплана. Подпрыгивая на кочках, они катились к ангарам. У одного из них не было верхней части крыла, и куски ткани развевались по ветру.

Блэйк и Деверо все еще смотрели в небо над ангарами, но самолетов больше не было. Блэйк положил руку на плечо Деверо.

— Наверное, они приземлились в другом месте.

Деверо сник.

— Скорее всего, их уже нет в живых.

Они пошли на другой конец поля, где аэропланы строились в линию. Мермье и два других летчика вылезли из кабин. Деверо поспешно подошел к ним. Они быстро заговорили по-французски, отчаянно жестикулируя. Некоторые жесты Фармену были знакомы — они обозначали фигуры воздушного боя. Внезапно Деверо повернулся, на его лице застыла гримаса боли.

— Они не вернутся, — тихо сказал Фармену Блэйк.

— Летчики видели, как их подбили. — Блэйк ударил кулаком по стене ангара. — Кейсерлинг сбил Мишо. Мишо — лучший из нас, только он мог свалить этого проклятого немца. К ним подошел Деверо.

— Мсье Фармен, — сказал он. — Я вынужден просить, чтобы вы показали, на что способна ваша машина.

— Мне нужно пятьсот галлонов керосина, — сказал Фармен.

Этого хватит для взлета, преодоления звукового барьера и посадки. Десять минут в воздухе при скорости в 1,4 числа М. Вполне достаточно, чтобы продемонстрировать возможности «Пика-Дона».

Деверо нахмурился и подергал себя за ус.

— Как вы говорите?.. Керосин?

— Парафиновое масло, — уточнил Блэйк. — Масло для ламп. — Он повернулся к Фармену. — Здесь керосин называют парафиновым маслом. Но пятьсот галлонов — ты с ума сошел, приятель. Зачем аэроплану столько смазки? Да вся эскадрилья не истратит этого за неделю! К тому же, как смазка он никуда не годится. Поверь.

— Это не смазка, — пояснил Фармен. — Это топливо. Мой самолет летает на керосине.

— Но… Пятьсот галлонов!

— Да, причем только для показательного полета.

— Посмотрев в недоверчивые глаза Блэйка, он решил не сообщать, что для полной заправки «Пика-Дона» требуется пятьдесят тысяч галлонов.

Деверо пригладил усы.

— Сколько это будет в литрах?

— Вы что, собираетесь позволить ему?..

— Мсье Блэйк, вы не доверяете этому человеку?

Блэйк принял вызов:

— Я думаю, он нас просто разыгрывает. Сначала он заявил, что прилетел на аэроплане, а показал эту штуковину. Мы просим продемонстрировать ее взлетные качества — оказывается, что нет горючего. И вдобавок ко всему требуется керосин. Керосин! Причем столько, что в нем можно утонуть. Даже если это горючее, ни одному аэроплану не нужно такое количество. Вообще, слышал ли кто-нибудь, чтобы аэропланы летали на ламповом масле?

Схватив Блэйка за руку, Фармен развернул его к себе.

— Я понимаю, — сказал он, — в это трудно поверить. Будь я на твоем месте, тоже бы решил, что мне морочат голову. Ладно. Дай мне возможность показать самолет в действии. Я так же, как и ты, хочу сражаться с немцами. Он уже представлял себе, как одной ракетой уничтожит целую эскадрилью «Альбатросов». Те даже не успеют увидеть его!

— Приятель, — сказал Блэйк. — Не знаю, для чего тебе нужен керосин, но, уверен, только не для того, чтобы летать. К тому же, я могу спорить, что эта штука в принципе не способна подняться в воздух.

— Мсье Блэйк, — сказал Деверо, вклинившись между ними. — Этот человек может ошибаться, но я вижу: он не лжец. Он отвечает за свои слова. Нам нужны такие люди. Если парафиновое масло не поднимет эту штуку, мы отдадим его на кухню. Мы ничего не теряем. Но нужно дать ему шанс. Если хотя бы часть того, о чем он говорит, окажется правдой, возможно, именно он сумеет покончить с Бруно Кейсерлингом.

Блэйк недовольно отошел в сторону, буркнув:

— Но если ты все-таки решил подшутить над нами, я тебе не завидую…

— Ты сам все увидишь, — сказал ему Фармен и, повернувшись к Деверо, добавил: — Керосин должен быть самого высокого качества. Самый лучший, какой можно достать. — Двигатели самолета, вероятно, смогут работать на керосине, подумал он, но керосин в качестве горючего, это все равно что древесный спирт вместо мартини. — И нам придется отфильтровать его.

— Мсье, — сказал Деверо. — Есть только один сорт парафинового масла. Либо это керосин, либо нет.

Два дня спустя, когда они еще ждали, когда привезут керосин, Блэйк провез его на двухместном самолете, чтобы показать диспозицию. Видимость была хорошая, лишь возле линии фронта оказалась небольшая дымка. Фармену этот полет был не очень-то нужен: на экране «Пика-Дона» он увидит все гораздо отчетливей. Но, правда, на экране не заметишь вырытых окопов и немецких аэродромов. Так что полезно посмотреть на них с воздуха. Фармену одолжили летную форму, и они с Блэйком сели в аэроплан.

Самолет был похож на неуклюжего деревянного змея. Два тарахтящих мотора были установлены между верхними и нижними крыльями по обе стороны гондолы. Хвостовое оперение крепилось при помощи деревянного каркаса. Самолет выглядел довольно хрупкой конструкцией, однако, к удивлению Фармена, все это как-то держалось и не рассыпалось даже тогда, когда аэроплан понесся по полю, как детская коляска, пущенная с горки. После нескончаемых прыжков по земле он, наконец, взлетел, хотя трудно было поверить, что такой скорости оказалось достаточно, чтобы оторваться от земли. Порыв ветра ударил Фармену в лицо. Он поспешно нацепил очки. Понадобилась целая вечность, чтобы подняться на высоту шесть тысяч футов. Набрав высоту, Блэйк вышел из спирали и направил аэроплан на восток. Воздух, казалось, был полон горок и ухабов, на которых подскакивал аэроплан, то и дело срываясь в воздушные ямы.