Ящик водки. Том 3 [заметки]

Шрифт
Интервал

1

Кох в то время руководил избирательным штабом СПС. (прим. Ред.)

2

Есть версия, что в Первую мировую войну, перед самым началом, англичане будто бы в последний момент телеграфировали немцам, что во избежание войны принимают их условия. Однако немцы ответили: «Уже поздно отменять приказы». У всех тогда чесались руки. Воевать хотелось до чертиков. Наверное, и Грачев хотел навалять «зверям», чтоб неповадно было. Одним парашютно-десантным полком. Маленькая победоносная война. Для укрепления престижа власти… Так, скорее всего, и докладывал. Как Куропаткин в русско-японскую: «Накостыляем макакам!» (Вставка моя. — А.К.)

3

Вместо Чубайса был назначен Владимир Каданников, директор и главный акционер Волжского автозавода. Он был моим земляком из Тольятти, однако наши пути в Москве почти не пересекались. Каданников хорошо знал моего отца, они много лет вместе проработали, и поэтому мы с ним мило здоровались, когда виделись на различных совещаниях. Начальником мне был назначен Александр Иванович Казаков. Вот с ним мы трудились душа в душу, и у нас не было даже тени противоречий.

4

Кстати, фраза «поставить к стенке» это не оборот речи и не для красивости и драматичности. Это печальная констатация. Да, у коммунистов действительно существовали расстрельные списки. Я даже их видел. И свою фамилию в них тоже видел. Дважды. Один раз мне такие списки показывали после октябрьских событий 1993 года. Их нашли в кабинете Хасбулатова. Второй — весной 96-го. Ельцин, Гайдар, Чубайс… Вот Коржакова, Барсукова, Сосковца, Грачева я что-то в этих списках не помню. Врать не буду, может, они там и были. Как— Никак «расстрельщики российского парламента»… Но… не помню. Себя — видел. Хрен их знает, может, подделка. Для острастки. А может, и правда. Скорее всего. Очень похоже. Ощущения — неприятные. Такая бздиловатость подкатывает. Но — не сильно. Терпеть можно

5

Альфред Кох, Игорь Свинаренко. Ящик водки. Т. 1. М , ЭКСМО, 2003.

6

Альфред Кох. Игорь Свинаренко. Ящик водки. Том первый. М: Эксмо, 2003. 208 с.

Еще от автора Игорь Николаевич Свинаренко
История одной деревни

С одной стороны, это книга о судьбе немецких колонистов, проживавших в небольшой деревне Джигинка на Юге России, написанная уроженцем этого села русским немцем Альфредом Кохом и журналистом Ольгой Лапиной. Она о том, как возникали первые немецкие колонии в России при Петре I и Екатерине II, как они интегрировались в российскую культуру, не теряя при этом своей самобытности. О том, как эти люди попали между сталинским молотом и гитлеровской наковальней. Об их стойкости, терпении, бесконечном трудолюбии, о культурных и религиозных традициях.

Революция Гайдара

С начала 90-х гг., когда за реформу экономики России взялась команда Егора Гайдара, прошло уже немало времени, но до сих пор не утихают споры, насколько своевременными и правильными они были. Спас ли Гайдар Россию от голода и гражданской войны или таких рисков не было? Можно ли было подождать с освобождением цен или это была неизбежность? Были ли альтернативы команде Гайдара и ее либеральному курсу? Что на самом деле разрушило Советский Союз? Почему в стране так и не была построена настоящая либеральная экономика и реформы «застряли» на полпути? Что ждет нас в будущем?Эти и другие важные события из истории России обсуждают сами участники реформ 90-х.

Ящик водки

Два циничных алкоголика, два бабника, два матерщинника, два лимитчика – хохол и немец – планомерно и упорно глумятся над русским народом, над его историей – древнейшей, новейшей и будущей…Два романтических юноши, два писателя, два москвича, два русских человека – хохол и немец – устроили балаган: отложили дела, сели к компьютерам, зарылись в энциклопедии, разогнали дружков, бросили пить, тридцать три раза поцапались, споря: оставлять мат или ну его; разругались на всю жизнь; помирились – и написали книгу «Ящик водки».Читайте запоем.

Приватизация по-российски

Признаться, я уже давно привык к тому, что "во всем виноват Чубайс". Эдакое всенародное пугало, бездушный истукан. Одним словом — "Чубайс на ваши головы!" Оправдываться не собираюсь: я не девушка и не кандидат в депутаты, чтобы всем нравиться. Но все — таки в одном, принципиальнейшем, как мне кажется, вопросе мне бы очень хотелось быть понятым своими соотечественниками. Были ли у меня и моих соратников по приватизации ошибки? Конечно, были, но пусть в нас бросит камень тот, кто, активно участвуя в проведении российских реформ, не делал их.

Ящик водки. Том 4

Эта книга — рвотное средство, в самом хорошем, медицинском значении этого слова. А то, что Кох-Свинаренко разыскали его в каждой точке (где были) земного шара, — никакой не космополитизм, а патриотизм самой высшей пробы. В том смысле, что не только наша Родина — полное говно, но и все чужие Родины тоже. Хотя наша все-таки — самая вонючая.И если вам после прочтения четвертого «Ящика» так не покажется, значит, вы давно не перечитывали первый. А между первой и второй — перерывчик небольшой. И так далее... Клоню к тому, что перед вами самая настоящая настольная книга.И еще, книгу эту обязательно надо прочесть детям.

Рекомендуем почитать
Дом

Автор много лет исследовала судьбы и творчество крымских поэтов первой половины ХХ века. Отдельный пласт — это очерки о крымском периоде жизни Марины Цветаевой. Рассказы Е. Скрябиной во многом биографичны, посвящены крымским путешествиям и встречам. Первая книга автора «Дорогами Киммерии» вышла в 2001 году в Феодосии (Издательский дом «Коктебель») и включала в себя ранние рассказы, очерки о крымских писателях и ученых. Иллюстрировали сборник петербургские художники Оксана Хейлик и Сергей Ломако.

Семь историй о любви и катарсисе

В каждом произведении цикла — история катарсиса и любви. Вы найдёте ответы на вопросы о смысле жизни, секретах счастья, гармонии в отношениях между мужчиной и женщиной. Умение героев быть выше конфликтов, приобретать позитивный опыт, решая сложные задачи судьбы, — альтернатива насилию на страницах современной прозы. Причём читателю даётся возможность из поглотителя сюжетов стать соучастником перемен к лучшему: «Начни менять мир с самого себя!». Это первая книга в концепции оптимализма.

Берега и волны

Перед вами книга человека, которому есть что сказать. Она написана моряком, потому — о возвращении. Мужчиной, потому — о женщинах. Современником — о людях, среди людей. Человеком, знающим цену каждому часу, прожитому на земле и на море. Значит — вдвойне. Он обладает талантом писать достоверно и зримо, просто и трогательно. Поэтому читатель становится участником событий. Перо автора заряжает энергией, хочется понять и искать тот исток, который питает человеческую душу.

Англичанка на велосипеде

Когда в Южной Дакоте происходит кровавая резня индейских племен, трехлетняя Эмили остается без матери. Путешествующий английский фотограф забирает сиротку с собой, чтобы воспитывать ее в своем особняке в Йоркшире. Девочка растет, ходит в школу, учится читать. Вся деревня полнится слухами и вопросами: откуда на самом деле взялась Эмили и какого она происхождения? Фотограф вынужден идти на уловки и дарит уже выросшей девушке неожиданный подарок — велосипед. Вскоре вылазки в отдаленные уголки приводят Эмили к открытию тайны, которая поделит всю деревню пополам.

Как будто Джек

Ире Лобановской посвящается.

Петух

Генерал-лейтенант Александр Александрович Боровский зачитал приказ командующего Добровольческой армии генерала от инфантерии Лавра Георгиевича Корнилова, который гласил, что прапорщик де Боде украл петуха, то есть совершил акт мародёрства, прапорщика отдать под суд, суду разобраться с данным делом и сурово наказать виновного, о выполнении — доложить.