Яростный поход. Танковый ад 1941 года - [49]

Танки Pz.Kpfw.III и Pz.Kpfw.IV с 50-миллиметровыми пушками и короткоствольными 75-миллиметровками шли клином, стреляя с коротких остановок. В начале Великой отечественной «четверка» была наиболее совершенным немецким танком. По своей конструкции Pz.IV был очень близок к Pz.III, но отличался более широким корпусом и большим диаметром башенного погона, что изначально заложило определенный резерв для его модернизации. Забронированный объем обеспечивал нормальную боевую работу экипажа из пяти человек, размещение боекомплекта и дополнительного снаряжения.

Pz.Kpfw.IV неоднократно модернизировался: всего было выпущено в разные годы девять модификаций от Pz.IV Ausf.A до Pz.IV Ausf.J.

Лобовая броня башни достигала тридцати миллиметров, бортов — двадцать и кормы — десять миллиметров. Весил «Панцер-4» семнадцать тонн.

Вооружение Pz.Kpfw.IV было на сравнительно высоком уровне для начала сороковых годов: 75-миллиметровая пушка KwK-37 с длиной ствола в двадцать четыре калибра. В ее боекомплект входило сто двадцать выстрелов.

Два пулемета MG 34 калибра 7,92 миллиметров: один — спаренный с пушкой, другой — курсовой, имели боезапас в три тысячи патронов.

К началу операции «Барбаросса» из 3582 боеготовых германских танков 439 были Pz.IV. По принятой тогда в Вермахте классификации танков по калибру орудия, эти машины относились к классу тяжелых.

Правда, сами немцы придерживались тогда не самого высокого мнения о боевых качествах Pz.IV. Генерал-майор фон Меллентин, служивший в 1941 году в звании майора в штабе Роммеля, в своих воспоминаниях пишет следующее:

«Танк T-IV завоевал у англичан репутацию грозного противника главным образом потому, что был вооружен 75-мм пушкой. Однако эта пушка имела низкую начальную скорость снаряда и слабую пробивную способность, и, хотя мы и использовали T-IV в танковых боях, они приносили гораздо большую пользу как средство огневой поддержки пехоты».

Правда, стоит учесть и то, что с бронированными целями противника должны были бороться артиллерия и авиация.

— Огонь! — скомандовал Горелов. Он понимал, что сейчас главное во встречном танковом бою не отдать инициативу в руки врага.

— Есть огонь, — бесстрастно подтвердил наводчик Ибрагимов, нажимая на электроспуск орудия.

Осколочно-фугасный снаряд 76-миллиметровой танковой пушки Л-11 обладал высоким могуществом. Взрыв пришелся на левую надгусеничную полку немецкой «четверки». От удара узкая мелкозвенчатая гусеница не выдержала и лопнула, рассыпав стальные траки.

По инерции «Панцер-4» развернуло вправо, и он подставил свой бок.

— Бронебойным заряжай! — проорал в ларингофоны танкошлема Горелов.

— Есть! — Иван Лаптев бросил в казенник унитар с серой остроконечной головкой.

Опытный механик-водитель Степан Никифорович Стеценко сам придержал стальные удила рычагов, в которых бились запряженные пятьсот огненных лошадей.

— По танку бронебойным — огонь!

— Есть огонь! — казах Ибрагимов нажал электроспуск орудия, удерживая перекрестье прицела на мелькающем в дыму угловатом силуэте.

Немецкий танк оснащался двенадцатицилиндровым V-образным карбюраторным двигателем жидкостного охлаждения «Maybach HL 108TR». Он располагался несимметрично, ближе к правому борту корпуса. Туда и угодила бронебойная болванка. Моторно-трансмиссионное отделение гитлеровского танка полыхнуло фиолетовым пламенем эрзац-бензина. Из люков полезли те, кого еще не сожрало адское пламя, разбушевавшееся внутри угловатой коробки из крупповской брони. Казах-башнер срезал их длинной очередью из пулемета.

По броне башни КВ-1 ударила бронебойная немецкая болванка.

Все Pz.IV вооружались короткоствольной 75-миллиметровой пушкой с начальной скоростью бронебойного снаряда 385 метров в секунду. На больших и средних такой снаряд был бессилен против брони «тридцатьчетверок» и тяжелых КВ.

— Право пятнадцать, по танку противника бронебойным огонь!

— Есть огонь!

«Клим Ворошилов» ворочал своей пушкой в массивной бронированной маске, и каждый выстрел пробивал брешь в стальной лавине механических наследников псов-рыцарей. И рядом тоже вели огонь советские бронированные гиганты. Броню современных танков — «тридцатьчетверок», КВ-1 и КВ-2 могла пробить только гаубичная артиллерия или противотанковые самоходки, да и то — в упор.

— Влево тридцать пять — противотанковая батарея противника, — выдал новое целеуказание лейтенант Горелов.

Четыре замаскированных немецких орудия осыпали наступающую стальную лавину советских танков градом снарядов. Их фланкирующий огонь был смертельно опасен — несколько танков уже полыхало кострами, пуская в небо черные столбы дыма.

— Есть! — Кайтар Ибрагимов заработал маховиками наведения, разворачивая башню и нацеливая пушку на указанную командиром цель.

— Огонь!

— Есть огонь! — очередной снаряд просвистел, обрушиваясь на ближайшую пушку.

В серое от дыма небо взвился черный фонтан разрыва. В разные стороны полетели оторванные колеса, сорванный бронещит орудия, перекрученный ствол, ошметки искромсанных беспощадной сталью артиллеристов.

— Механ, разворот влево, дави их! — Николай Горелов полоснул по немецким позициям из спаренного с пушкой «Дегтярева-танкового».