Яростный клинок - [18]

Конн покачал головой.

— У их врагов нет дома. Потому что солдаты следуют за ними, убивают их и захватывают земли.

— Но это глупо. Что ты будешь делать с землей, которая далеко от твоей?

— Бануин говорит, что они заставляют побежденных, тех, кто выживет, платить дань победителю. Золотом, или зерном, или деревом, или скотом.

— И все равно непонятно. Человек не может съесть слишком много хлеба. А скоту нужны пастбища. Предложи кто-нибудь отцу еще тысячу голов, он бы отказался. Им бы не хватило травы.

Конн слегка рассмеялся.

— Это сложно, я и сам до конца не понимаю. Но армии приходят в новые земли и покоряют их. Добычу они отвозят в каменные города, где живут правители. Там они создают еще большие армии и покоряют новые земли, и строят свои города, соединяя их каменными дорогами.

— Каменными дорогами? Да ты смеешься надо мной!

— Нет, — ответил Конн. — Бануин говорит, что в землях за морем есть каменная дорога длиной сотни миль. И через реки построены каменные мосты.

— Не верю, — отрезал Браэфар. — Кто такой безумец, чтобы строить каменную дорогу? Зачем?

— Чтобы повозки и армии могли передвигаться быстрее.

— Думаю, он надул тебя, — сказал Крыло, поднимаясь. — Давай-ка вернемся к работе.

— Как твоя рука?

— Болит, но будет болеть меньше, когда мы закончим.

Конн подошел к нему и крепко обнял.

— Ты мой брат и лучший друг, Крыло. Ничто не встанет между нами.

Браэфар высвободился из объятий Конна и взялся за пилу. Он обнаружил, что работа не улучшает настроение. Последние годы были для него тяжелыми — отец становился все мрачнее, а мать отдалялась от детей. Теперь еще и Конн привязался к Иноземцу, и у Браэфара не осталось друзей. Особенно после того, как он выиграл соревнования по бегу на празднике солнцестояния. С тех пор Гованнан и его друзья не разговаривали с ним.

Братья проработали еще два часа, а потом у Браэфара кончились силы. По рукам словно били деревянными палками, плечевые суставы болели. Но никто не устраивал передышки, и он изо всех сил старался не поддаваться усталости. Пила двигалась все медленнее и медленнее. Наконец он отпустил ее и пристыжено посмотрел на брата. Конн утер пот со лба и перешагнул толстый ствол.

— Присядь, я помассирую твои мышцы.

— Я чувствую себя дураком, — прошептал Браэфар.

— Чепуха. Большинство ребят твоего роста собирают хворост. А ты делал мужскую работу и делал ее хорошо. — Коннавар положил руки ему на плечи и принялся мягко массировать затекшие мышцы.

Пошел легкий дождик, и все работающие на вырубке устроили перерыв. Браэфар начал злиться. Потерпи он еще пару минут, и никто не заметил бы его слабости.

По холму к работающим поднимались деревенские девушки с плетеными корзинами с едой и кувшинами яблочного сока. Конн массировал плечи брата все медленнее и медленнее, Браэфар поднял взгляд. Коннавар уставился на девушек. Зрение у Крыла было слабее, чем у старшего брата, и он не мог различить лиц.

— Она там?

— Там, — отозвался Конн, садясь рядом с ним.

Когда девушки подошли поближе, Браэфар тоже разглядел ее. Ариан разговаривала со своей черноволосой сестрой Гвидией, и обе смеялись. Дождь затих, и солнце начало пробиваться сквозь облака. Волосы Ариан вспыхнули на солнце золотом. Как будто произошло чудо.

— Она такая красивая, — сказал Конн.

Некоторые девушки подошли к братьям, другие к возлюбленным. Остальные собрались в центре вырубки, поставив на землю корзины. Ариан осмотрелась по сторонам, ее холодный взгляд скользнул по двум юношам на бревне. Конн тихо выругался.

— Она все еще не разговаривает со мной.

— Почему?

— Мы с ней должны были встретиться три дня назад, но Большой Человек сказал, что на верхнем пастбище видели волка, и мы отправились проверять. Я опоздал всего на час, однако ее на условленном месте не оказалось. С тех пор она и не разговаривает со мной.

— Может, поедим? — предложил Браэфар, чтобы сменить тему.

— Нет. Я не голоден. — Конн поднялся и отошел к ручью. Как только он сделал это, к Крылу подошли Ариан и Гвидия.

— У тебя рука кровоточит, — заметила черноволосая девушка, присаживаясь рядом на ствол.

— Заживет, — ответил Браэфар.

Над вырубкой пронеслась тень. Подняв глаза, юноша увидел пролетевшего над головой ворона. Птица медленно опустилась на ветку на краю вырубки.

— Наверное, ждет, когда ему бросят крошки, — сказала Ариан. Приподняв льняную тряпицу, закрывающую корзину, она протянула Браэфару кусок яблочного пирога.

— Это мой кусок, — сказал Гованнан, подходя к ним. — Почему ты раздаешь мою еду? — Он вырос в высокого и широкоплечего юношу с квадратной челюстью и глубоко посаженными темными глазами.

— Твоя еда у Гвидии, — ответила Ариан. — Мирия попросила меня отнести корзину Коннавару и Крылу.

— Тогда сначала должны были принести мою! — Юноша вырвал корзину из рук младшей сестры. — Мужчин кормят раньше детей, не так ли маленькое Крылышко?

Браэфар примиряюще улыбнулся. Гованнан был старше его на два года и куда выше. Кроме того, он славился вспыльчивостью.

— Оставь его в покое, — вмешалась Гвидия, и сердце Браэфара упало. Ну почему девчонки не понимают? Его бы не тронули… а теперь она вмешалась, и добром все не кончится.