Ярость - [33]

— А, это когда нужно догадаться, что на рисунке, не видя его?

— Ну да и другие, более сложные вещи. Я бы совсем не отказался поэкспериментировать с тобой с помощью этих рисунков, особенно когда ты в трансе, — на лице Алариха появилось хищное исследовательское выражение. Потом он прочистил горло и снова заговорил: — Так вот. Той темой я начал заниматься пару лет назад, когда мне пришлось написать доклад по парапсихологии. Я не пытался доказать существование сверхъестественных возможностей, мне надо было выяснить, какое влияние они оказывают на психику людей, которые их имеют. По большому счету, меня интересует Бонни, — Аларих заговорил тоном лектора. — Мне интересно, каково это — в эмоциональном, ментальном плане — владеть такими возможностями?

— Ужасно, — заверила его Бонни. — Не нужны они мне, я их ненавижу.

— Ну вот видите, — заговорил опять Аларих, — а могли бы их исследовать. Я вообще не мог найти никого, кто бы реально обладал такими способностями. Куча жуликов, ну, в крайнем случае — травники, экстрасенсы, медиумы, ну вы знаете. Но я не мог найти ничего действительно стоящего, пока один приятель из полиции не слил мне полезную информацию. В Южной Каролине объявилась женщина, которая заявляла, что ее укусил вампир и с тех пор ее мучили ужасные видения. К тому времени я уже так привык к жуликам, что ожидал, что она тоже окажется пустышкой, но нет. По крайней мере, ее укусили. Я так и не смог доказать, что у нее были сверхъестественные способности.

— А ее точно укусили? — заинтересовалась Елена.

— Было медицинское освидетельствование. Слюна в ее ранках по составу совпадала с человеческой — но не совсем. В ней содержалось вещество, препятствующее свертыванию крови — почти такое же, как в слюне пиявок… — Аларих запнулся и заговорил очень быстро, — но я верил. Вот так все и началось. Я был уверен, что с женщиной случилось что-то странное, и стал искать похожие случаи. Их было немного, но они были. Люди, которые столкнулись с вампирами. Я забросил все другие занятия и сосредоточился на поисках и обследовании жертв вампиров. Без ложной скромности скажу, что стал экспертом в этой области. Я написал кучу работ по этой теме…

— Но никогда не видел вампира вживую, — перебила его Елена, — ну, до сегодняшнего дня. Я права?

— Не совсем. Не вживую, но… я написал много монографий и… статей, — на этом месте он стушевался.

Елена закусила губу.

— А что ты сделал с собаками? В церкви, когда делал пассы руками?

— Ой… — Вопрос, казалось, ввел Алариха в замешательство. — Ну, я постоянно кое-чему учусь. Это было заклинание для того, чтобы отогнать зло. Мне его один старик в горах показал. Ну я и подумал, что может сработать.

— Тебе надо учиться, — бросил Дамон.

— Само собой, — сухо ответил Аларих, потом ухмыльнулся, — вообще, я понял это практически сразу, как приехал. Ваш директор, Брайан Ньюкасл, слышал обо мне и знал о моих исследованиях. Когда Таннера убили, а доктор Файнберг вскрыл полностью обескровленный труп с двумя дырочками на шее, они сразу же позвонили мне. Я подумал, что это шанс — особенно если вампир все еще в округе. Одна проблема — когда я приехал сюда, я понял, что они ждут, что я сам справлюсь с вампиром. Они не знали, что я раньше работал только с жертвами. А я… ну, видимо, я их недопонял. Но я сделал все, чтобы оправдать их доверие.

— Ты их обманывал, — возразила Елена, — вот чем ты занимался, я помню тот ваш разговор у тебя дома, когда ты трепался о том, что найдешь наше логово и все такое.

— Ну, не совсем, — возразил Аларих, — теоретически я — эксперт.

Вдруг до него дошло:

— Как ты можешь помнить наш разговор?

— Пока ты искал наше логово, она спала у тебя на чердаке, — убийственным тоном констатировал Дамон. Аларих беззвучно открыл и закрыл рот.

— Мне вот интересно, какое отношение ко всему этому имеет Мередит, — подал голос Стефан. Он не улыбался.

Мередит, все это время глубокомысленно рассматривавшая кипу бумаг на столе у Алариха, подняла голову. Она заговорила ровно, без малейших эмоций:

— Я его узнала. Сначала я не могла вспомнить… где видела его раньше, потому что это было почти три года назад. Потом я вспомнила, что он был в больнице у дедушки. Я сказала тем людям правду, Стефан. На моего дедушку напал вампир.

Повисла короткая пауза, потом Мередит продолжила:

— Это случилось давно, еще до моего рождения. Вампир не очень ему навредил, но он так никогда до конца и не поправился. Он стал… почти как Викки, только более буйный. Дошло до того, что родные испугались, что он навредит себе или кому-нибудь. И они отвезли его в больницу.

— В психиатрическую больницу, — уточнила Елена. Она почувствовала приступ симпатии к Мередит.

— Милая, ну почему ты ничего не говорила? Ты могла бы нам сказать.

— Знаю. Могла бы… Да нет, не могла. В моей семье это так долго скрывали… ну, пытались, по крайней мере. Судя по тому, что написала Кэролайн в своем дневнике, она слышала об этом. Дело в том, что никто никогда не верил в дедушкины рассказы про вампиров. Они думали, что это — очередная его мания, у него их было много. Даже я не верила… пока не появился Стефан. А после… не знаю, все как-то само собой стало складываться, одно к одному. Но я до конца не верила, пока не появилась ты, Елена.