Ярость - [102]

Дракон, не спеша, подполз ближе.

— Ты и в самом деле думал, что можешь победить? — спросило чудовище. — Все, что ты и твои союзники сделали, не имеет никакого значения. Ты можешь убить всех моих слуг, но это ничего не изменит. У меня достаточно силы, чтобы в одно мгновение стереть всех вас с лица земли. Я покажу тебе, как легко убить маленьких людей.

Он выгнул шею, собираясь, как видно, выпустить из пасти ядовитую струю. Оборотни и гоблины с криками бросились прочь от Тэгана и Дживекса. И вдруг над двором замка пролегла тень, закрывшая небо.

Мертвяк поднял голову и выпустил в воздух кислотные пары. Через мгновение его пронзил пучок красного пламени. Дракон взревел. С неба на него камнем бросилась Ворасаэга, она вонзила в него огромные когти, и завязался поединок.

Два гигантских змея вцепились друг в друга, тела их переплелись, они катались по двору, кусая и терзая друг друга. Некоторые гоблины, оборотни и оккультисты не успели вовремя убраться оттуда, и борющиеся драконы размазали их по земле, даже не заметив этого. То и дело драконы врезались в стену, которая так сотрясалась от удара, что стоявшие наверху люди падали вниз. Тэган был уверен, что драконы раздавят и их с Дживексом.

Битва двух гигантов так захватила авариэля, что он не сразу заметил летающую в воздухе сферу, похожую на плавающий глаз. Сфера летала на некотором расстоянии от сражающихся змеев, явно вызванная заклинанием Ворасаэги, так как шар посылал в мертвяка один магический снаряд за другим. Пучок оранжевого света вонзился в тело зеленого дракона, и на его шкуре появились следы от ожога кислотой. Огненный искрящийся столб желтого цвета не причинил ему никакого вреда. Синий пучок — и Ворасаэга успела нанести дракону глубокие раны, а затем по его шкуре прошла серая волна. Потом к нему вернулись естественный цвет и способность двигаться.

Оба змея сильно пострадали, получив серьезные раны, но на первый взгляд Ворасаэга была в лучшем состоянии, чем ее противник. Она была крупнее и, судя по всему, сильнее, кроме того, летающий глаз давал ей дополнительное преимущество. Она скинула с себя извивающегося мертвяка, повалила на спину и подмяла под себя. Передними лапами она прижала его к земле, задними продолжая рвать гниющую плоть чудовища. Она разинула пасть, собираясь укусить зеленого дракона. И тут мертвяк засмеялся. Ворасаэга опешила, его смех не парализовал ее — она продолжала хлопать огромными крыльями, — но привел в замешательство. Она перестала направлять сферу, и плавающий глаз тоже остановился, прекратив метать в мертвяка магические снаряды.

— Я знаю тебя, — сказал зеленый дракон.

— Не знаешь, — сказала она.

— Знаю, ты Ворасаэга, и даже еще более мертвая, чем я. Ты больше не являешься частью этого мира, и сама это знаешь. Каждый твой вздох — преступление.

— Я вернулась, когда эльфы позвали меня на помощь.

— Эльфов больше нет, ваш договор больше недействителен, а ссоры и распри сегодняшнего дня тебя не касаются. Возвращайся на свое место, призрак. Возвращайся в свой вечный сон.

«Она не сделает этого, — подумал Тэган. — Она не должна. Мертвяк ведь не произносил заклинания, не насылал на нее проклятия. Он просто заговорил с ней».

Он чувствовал, что Ворасаэга не хочет выходить из сражения. Она тряхнула головой и еще глубже вонзила в мертвяка когти, словно цепляясь за этот мир. И все-таки она начала растворяться, уменьшаться в размерах и наконец рассыпалась в прах.

Мертвяк поднялся с земли и повернулся к Тэгану.

— Ну, — сказал он, — где же ты?

Глава двадцать вторая 16 — 22-е Тарсака, год Бешеных Драконов

Когда зазвонили колокола, вода опять потемнела, хотя мрак был неполный. Дорн мог разглядеть своих изможденных, раненых товарищей, да и самих призраков Северной Крепости. Они вылезали из дверных проемов или просто материализовывались над поверхностью ила, покрывавшего внутренний двор крепости, призрачные воины светились бледным светом.

В первый момент Дорн не мог понять, сколько их. Несколько дюжин, не меньше. Может, сотни. Он обернулся к Павелу, который в своем плаще ската, размахивая руками, излучавшими красно-золотое свечение, трудился над воскрешением изувеченной Кары. Священник покачал головой, как бы говоря, что хотя Летандер и одарил своих служителей особой силой против мертвяков, но дневная порция магического запаса уже израсходована в сражении с драконами-скелетами. И заклинаний, чтобы отразить нападение духов, не осталось.

Призраки, подняв мерцающие полупрозрачные мечи и копья, окружили незваных гостей. Шатулио мотнул головой, показывая своим товарищам, чтобы они всплывали наверх. Значит, медный дракон хотел прикрыть их отступление.

Но даже если бы план сработал, это означало бы, что надо бросить Шатулио и Кару. К тому же, подумал Дорн, это все равно не поможет. Духи отрежут путь к бегству. Обессиленные разведчики не могли выдержать натиск такого количества врагов.

Поэтому, рассудил Дорн, остается единственный выход, и стоит попытаться осуществить иной план. Он сделал жест, призывая друзей оставаться на своих местах и ничего не предпринимать. Затем, подняв вверх руки, что свидетельствовало о его мирных намерениях, поплыл по направлению к призракам.