Ярче солнца - [9]

Другой рукой я беру Датч за горло. Страх в ее глазах почти непереносимый. Но ее отец и дядя уходят. Ищут не там.

Подаюсь ближе и на этот раз шепотом цежу:

- Беги, или я к чертовой матери сломаю тебе шею.

Она делает глубокий вдох и кричит, но отец с дядей далеко и не слышат.

Я крепче сжимаю пальцы на ее шее, сильнее тяну за волосы, и наконец, не медля больше ни секунды, Датч выползает из-под одеяла и сломя голову бросается к двери. Замок не поддается, поэтому я кладу руку на пальцы Датч, и мы открываем его вместе.

Она бежит к лестнице. Спотыкается, летит вниз и врезается в чью-то дверь, но ничего не замечает. В полумрак просачивается солнечный свет, и Датч выходит на улицу. Она опять в трансе. Идет, не разбирая дороги. На полпути к машине Дениз она останавливается, будто парализованная. На ресницах блестят слезы. По ногам течет моча. Носки и туфли промокают.

Датч сгорает от унижения. Кожа будто светится, щеки краснеют. Сначала я думаю, что ей стыдно от того, что она обмочилась. Или от того, что сделал с ней Итан. Но она собирает в кулаки подол платья и прижимает к ногам. Из груди рвутся рыдания, и вдруг Датч разворачивается и идет обратно к дому.

Какого черта? Зачем ей туда возвращаться?

И тут до меня доходит. Трусы. Они запутались в одеяле, когда Датч убегала от меня.

Я появляюсь прямо перед ней. Она резко останавливается. Делаю шаг вперед, она – шаг назад. Я наступаю снова и снова. Ее дядя и отец бегут к нам. Я их слышу. Еще один шаг вперед. Еще один – назад.

Секунду спустя Датч в объятиях отца. Он задает вопросы, а она смотрит только на меня. Поэтому я отхожу на безопасное расстояние, но ничего не меняется – глаза Датч по-прежнему следят за мной. Дядя гладит ее по голове, а потом замечает, в каком она состоянии. Достает носовой платок, вытирает ей ноги и пытается промокнуть носки.  

Отец берет ее за плечи и спрашивает, что произошло.

Датч опускает голову. Ей так стыдно, что у меня разбивается сердце. Но она ничего не рассказывает папе. Качает головой и говорит:

- Я… я заблудилась.

Он ей не верит. И все же, еще раз осмотревшись, решает не мучить ее вопросами, обнимает и снова берет на руки. У Датч шок.

Извращенец жив. И проживет еще очень долго, но обеды и ужины будет хлебать через трубку. Ублюдок. Жаль, что я не могу сделать так же в реальной жизни. Больше всего на свете мне бы хотелось, чтобы Эрл тоже жрал свою еду через трубку.

Пусть Датч меня боится, зато осталась жива. И тут в голове всплывает воспоминание. Большинство из таких, как она, долго не живут. Все они – искатели, собиратели душ. И всегда умирают совсем юными. Я задумываюсь, не является ли это частью созданного мной мира. Но это знание приходит оттуда же, откуда я знаю, отправится ли человек в ад. Я знаю все их имена и знаю, какой поступок приговорил их к такому ужасному концу.

Может быть, я сумасшедший. Может быть, Эрл слишком часто меня бил. Слишком часто накачивал наркотой.

Из бара выходит Дениз, но Лиланд не обращает на нее внимания. Садит Датч в свой джип и увозит домой. Когда машина скрывается из вида, Роберт сердито смотрит на Дениз. Та задирает нос и уже собирается отрицать свою вину, но он подходит ближе и говорит сквозь зубы:

- Твой отец умер в больнице два часа назад.

Похоже, Роберту по душе, как поразилась Дениз. Никогда не считал его жестоким человеком, но в этот момент он стал мне нравиться намного больше.

Жаль, что его ждет одна из самых страшных смертей. Жаль, что он отправится в ад. 

Глава 8

Когда я начинаю соображать, что меня накачали наркотой, Эрл со мной уже закончил. Ослабляет веревки и уходит мыться. Видимо, даже под наркотиками я боролся. Когда сопротивляюсь, он меня бьет, а сейчас я на все сто уверен, что у меня сломана челюсть. Пытаюсь пошевелиться, но с головой захлестывает пронзительная боль, поэтому сдаюсь и тихо лежу.

Переломы – еще один способ Эрла убедиться, что я не сбегу. Трудно выкарабкиваться из подвала со сломанным запястьем. Или убегать со сломанной ногой. Как только я почти полностью исцеляюсь, он ломает что-то еще. Переломы – ерунда. Это я могу пережить. Но другие вещи ломают меня изнутри. Вызывают острое желание умереть.

Если бы не свет Датч, я бы умер. Без вариантов. Жаль, что свет ненастоящий. Жаль, что она сама ненастоящая. С каждым днем она взрослеет и становится еще красивее. И пусть она всего лишь плод моего воображения, я все равно ее люблю. Всем сердцем. Всей душой.

Прибегает Ким с тряпкой и миской горячей воды. Для нас с ней это стало обычным делом. Я пытаюсь вспомнить, что было до того, как она появилась.

Ну да. Я корчился от боли и истекал кровью. Как и сейчас. Только тогда не было Ким, чтобы обо мне позаботиться.

- Рад, что ты здесь, - говорю я, и на каждом слоге надламывается голос.

Она опускает голову. Сосредотачивается на ранах. Не верит мне. 

Но я не вру. Вспоминаю день почти такой же, как сегодня. Мне семь и три четверти. И эти три четверти для меня очень важны.

Эрл сидит рядом на кровати. Я притворяюсь, будто сплю.

- Кто же ты такой? – спрашивает он и осматривает перелом, который я получил две недели назад.