Японский тиран. Новый взгляд на японского полководца Ода Нобунага - [29]
Среди документов, направленных Нобунага в этот период и адресованных тем, кто не подчинялся ему напрямую, больше всего тех, которые так или иначе касаются распоряжений сёгуна. Перед Нобунага и Ёсиаки стояла большая общая проблема: как вернуть земельные поместья их законным владельцам? Например, в 1569 году аристократ Карасумару Мицуясу (1513–1579) получил от Нобунага не менее трех писем, в которых подтверждались его права на собственность в Канмаки в провинции Сэтцу (ныне — Канмаки, город Такацуки, префектура Осака). Все три документа подтверждают, что это было решение сёгуна восстановить права Мицуясу на владения, утраченные им в последние годы. Очевидно, что роль Нобунага сводилась к тому, чтобы укрепить власть сёгуна. Третье письмо Нобунага к Мицуясу, написанное 25 сентября 1569 года, содержит твердое обещание со стороны Нобунага разобраться с теми, кто конфисковал части поместья Канмаки[118]. В другом случае Нобунага просит Ёсиаки одобрить его решение, придав ему тем самым дополнительный вес. Как уже говорилось выше, Нобунага выдал киндзэй Луису Фройсу в апреле 1569 года. А через неделю Фройс получил также киндзэй от сёгуна практически идентичного содержания, который Ёсиаки направил по просьбе Нобунага[119].
В системе двоевластия Нобунага и Ёсиаки имелся и дипломатический момент. После того как Ёсиаки стал сёгуном, он продолжал выдвигать инициативы, направленные на заключение мира между крупнейшими даймё Японии. Главным адресатом его усилий был Уэсуги Кэнсин, который вел непрерывные войны с Такэда Сингэн и Ходзё Удзиясу (1515–1571). Нобунага поддерживал эти мирные инициативы, по крайне мере формально, о чем можно судить по письмам, направленным им в 1569 году Наоэ Кагэцуна, сподвижнику Кэнсин. Нобунага написал так называемые сопроводительные письма (соэдзё), в которых просил Кагэцуна поддержать стремление сёгуна к заключению мира[120]. На основании этих сопроводительных писем можно сделать вывод, что в то время Нобунага имел власть, а Ёсиаки — авторитет. Трудно, однако, установить; действительно ли Нобунага настолько всецело поддерживал мирные инициативы сёгуна, насколько об этом можно судить по сопроводительным письмам. В любом случае, усилия Ёсиаки оказались напрасными: военное противостояние между Уэсуги, Такэда и Ходзё продолжалось вплоть до смерти последнего в 1571 году.
В целом, в 1568–1569 годах сотрудничество Нобунага и Ёсиаки было достаточно конструктивным как в военном, так и в административном отношении. Однако парадокс такого положения вещей заключался в том, что хотя Нобунага и был de facto бесспорным правителем, он понимал, что для придания легитимности его приказам и документам ему необходим авторитет Ёсиаки.
Смута годов Гэнки
Хрупкое сотрудничество меду Ёсиаки и Нобунага могло продолжаться ровно столько, сколько оба лидера были согласны мириться со сложившимся статус-кво, ведь оба стремились к тому, чтобы получить больше власти, но понимали, что сделать это можно только за счет своего союзника. Первая открытая ссора между Нобунага и сёгуном произошла в конце 1569 года. Осенью того года Нобунага начал военную кампанию против клана Китабатакэ из Исэ, старинного и вполне респектабельного рода, правившего Исэ еще с периода Нанбоку-тё (1336–1392). После длительной борьбы, в ходе которой войска Нобунага понесли большие потери, 12 ноября 1569 года он в конце концов овладел главным замком Китабатакэ Окоти. Нобунага принял сдачу Китабатакэ при условии, что его второй сын Отясэн (Ода Нобукацу) со временем станет наследником клана Китабатакэ. (Глава клана Китабатакэ Томонори (1528–1576) был убит по приказу
Нобунага в 1576 году, и Нобукацу действительно стал новым главой клана Китабатакэ.) После посещения великих святилищ Исэ Нобунага отправился в столицу, чтобы сделать доклад сёгуну. 19 ноября он прибыл Киото, но всего шесть дней спустя неожиданно вернулся в Гифу.
В дневнике «Тамонъин никки» сообщается, что причиной внезапного отъезда Нобунага стал его спор с сёгуном. Причина спора неясна до сих пор, но принято считать, что Нобунага и Ёсиаки разошлись во мнениях по поводу смещения Китабатакэ. В дошедшем до нас императорском письме имеется свидетельство тому, насколько встревожила императора эта ссора[121]. В ту зиму придворный Ямасина Токицугу отправился к Нобунага в Гифу, возможно, для того, чтобы помирить Нобунага и Ёсиаки. Такую возможность исключать нельзя, ведь незадолго до своего отъезда Токицугу имел переговоры, с Ёсиаки. Определенно можно утверждать, что Нобунага сообщил гостю по секрету, что в настоящий момент он не думает о Киото, но что он позаботится о столичных делах, когда прибудет в столицу к концу будущей весны[122]. В той поспешности, с которой Нобунага решил порвать с сёгуном, в очередной раз мы видим проявление его несдержанного характера. Уже по этому эпизоду можно сделать вывод о том, что сотрудничество Нобунага и Ёсиаки подходило к концу. В следующем году между ними вновь будет заключен мир, но Нобунага воспользуется этой возможностью, чтобы поставить Ёсиаки в заведомо невыгодное положение.
