Япония : история страны - [17]

Искренность не относилась к присущим Сэй Сенагон добродетелям, поэтому трудно понять ту жалобную ноту, на которой завершается книга: «Ведь я пишу для собственного удовольствия все, что безотчетно приходит мне в голову. Разве могут мои небрежные наброски выдержать сравнение с настоящими книгами, написанными по всем правилам искусства? И все же нашлись благосклонные читатели, которые говорили мне: “Это прекрасної” Я была изумлена».

Великий ориенталист Артур Уэйли называл сборник Сэй Сенагон «важнейшим документом эпохи, которым мы располагаем». Могли быть написаны десятки подобных книг, но только этой удалось дойти до наших дней. Это самый ранний пример жанра, известного как дзуйхицу — дословно «вслед за кистью», т. е. отрывочные заметки — занявшего с тех пор весомое место в японской литературе. «Записки у изголовья» рисуют нам придворное общество, обитатели которого, одинаково безразличные к прошлому и будущему, живут в настоящем — вечные и недолговечные, боящиеся внешнего мира, одержимые сложностью церемониала и эстетическими тонкостями ритуалов прошлого вроде курения ладана и спонтанного написания стихотворений длиной в тридцать одну строку. Уэйли почти недоверчиво заключает: «Никогда среди людей изящной культуры и живого ума не играли столь малой роли чисто интеллектуальные занятия». Способные «далеко превзойти наши дремучие Средние века», они ценили каллиграфию превыше всех других умений и возводили ее почти в ранг добродетели, а не таланта; считая совершенство выводимых букв подобным привлекательному лицу или фигуре. Но если они жили легковесной жизнью, то и проживали ее тонко. Они часто бывали невежественными, но редко — тяжеловесными.

«Повесть о Гэндзи»

«Повесть о Гэндзи» («Гэндзи Моногатари») — первый в мире роман, основанный на подлинных событиях, и величайшее литературное произведение Японии классического периода. Даже Сэнсом описывает его как «примечательный роман, о котором сложно говорить, не прибегая к превосходным степеням...» С учетом ограниченных для женщин возможностей учиться и путешествовать еще более удивительно, что его автором является женщина, хотя и из высших придворных кругов и любовница Фуд-зивара-но Митинага. Не умея писать китайскими буквами, они была вынуждена использовать фонетическое письмо. Мурасаки Сикибу начала писать свою книгу около 1000 года, как раз когда Сэй Сенагон завершила «Записки у изголовья». В отличие от «Записок», пятьдесят четыре главы книги Мурасаки имеют если не план, то четко обозначенную тему — жизнь и любовные отношения образованного, сложного по натуре и чувствительного Гэн-дзи, «Сияющего принца». Гэндзи — любимый сын императора, лишенный права на трон, который ищет в скитаниях и любовных утехах образ матери, умершей, когда он был ребенком. Его первая любовная интрижка — с женой собственного отца — была омрачена незаконной природой их связи. В Мурасаки он находит свою самую большую любовь, но она умирает. В итоге Гэндзи возвращается ко двору, попадает в императорскую милость и женится, но одна из его жен рожает сына от другого мужчины. Гэндзи обращается к религии и принимает духовный сан. После его смерти история, которая охватывает промежуток в три четверти столетия, уже в более мрачных красках повествует о менее удачных любовных похождениях Каору, приемного сына принца. Сила книги кроется не в динамичном развитии сюжета, но в особой атмосфере; автор потрясающе передает тонкие оттенки психологического состояния сотен различных персонажей и беспрестанно меняющуюся красоту мира природы. Она наполнена моно-но аварэ — чувством печального очарования преходящей природой всего на свете и острой чувствительностью к трагическим последствиям одного-единственного действия.

«Повесть о Гэндзи» немедленно стала популярной при дворе Хэйан. Слава о ней быстро дошла до провинций, и оттуда в столицу приехала женщина-автор «Дневника Са-расина» — чтобы ознакомиться с полной версией текста. К XII веку «Повесть» была изображена в изящных рисун-ках, которые сегодня можно увидеть в Музее искусств Току гава в Нагоя и в Художественном музее Гото в Токио. И по сию пору она остается объектом анализа и комментариев. Адаптация истории Гэндзи встречается в пьесах театров кабуки и Но, романах, фильмах, телевизионных шоу и даже в мультфильмах. Каждый японский студент обязан прочесть хотя бы избранные части, скорее всего, на современном японском языке, так как оригинальный текст, чтобы его можно было понять, требует развернутого комментария. Полная версия книги состоит из примерно тысячи страниц и содержит свыше миллиона слов, но, поскольку она состоит из отдельных эпизодов, ее удобно читать.

Появление самураев

Рафинированная атмосфера двора Хэйан больше годилась для подготовки человека к праздной жизни, нежели к опасностям; а требование китайского стиля распространить имперское владычество на весь мир спустя чуть больше ста лет после своего провозглашения все меньше отвечало действительному положению дел. Система записывания крестьян на военную службу к 792 году была отменена; последняя попытка официального перераспределения земель имела место в 844 году. Немногие из служивших императору были способны совмещать собственные интересы при дворе с защитой интересов императора в провинциях. УпрІв-ление провинциями оказалось в руках разного рода «представителей», покупавших себе должности у придворных; они впоследствии сопротивлялись назначению новых людей вместо себя и превращали свои позиции в наследственные: так от императорского двора начали постепенно откалываться семейства, которые решили идти собственным путем. По мере ослабления центральной власти эти сделавшие себя сами люди набирали частные армии для сбора налогов, поддерживали общественный порядок и обороняли северные границы от вторжений, добавляя завоеванные земли к своей собственности.