Японцы в Японии - [21]
Чуть поодаль бодро вышагивает старик. На нем белый халат-кимоно, на голове белоснежная повязка, через плечо черная сумка, какие берут в дорогу японские туристы попроще. В руках не сувенирная, а самодельная увесистая суковатая палка. Несмотря на почтенный возраст, старик с юношеской легкостью идет в гору. Сухое жилистое тело. Подтянутый и, с точки зрения европейца, не по возрасту стройный. Взгляд как бы обращен внутрь, в себя. Что привело этого человека к священной горе? Тягость одиночества, желание активно скоротать время, стремление испробовать свои силы, убедиться, что они еще есть, что он способен перенести большую нагрузку? Этот вот старик и вспоминается мне всякий раз, когда я читаю или слышу о трудной для Японии проблеме старости.
В японских календарях пятнадцатое сентября помечено как День почета престарелых. В этот день не работают — общенациональный праздник, один из многих других праздничных дней, по числу которых Япония занимает одно из первых мест в мире. Это праздничная статистика. Но есть и другая, скорбная: уже многие годы Япония в числе стран, где люди преклонного возраста жалкому существованию предпочитают самоубийство. По данным Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), Япония прочно занимает первое место в мире по самоубийствам среди престарелых женщин. В 1967 году на сто тысяч жителей приходилось сорок пять женщин, кончавших жизнь самоубийством в возрасте старше шестидесяти пяти лет. В числе "передовых" Япония и по числу самоубийств среди мужчин: без малого пятьдесят восемь человек на сто тысяч.
Проблемы старости, которые неизбежно тяжелым грузом ложатся на совесть каждого японца, все обостряются.
Каковы же эти проблемы? По данным газеты "Асахи" на июль 1972 года свыше шестидесяти процентов лиц старше шестидесяти пяти лет были не в состоянии самостоятельно обеспечивать себя: они находились на иждивении родственников или детей. За счет пенсий и доходов с недвижимого имущества жило менее четырнадцати процентов. Работало около двадцати пяти процентов.
В конце 1972 года в Токио, где живет десять процентов населения страны, насчитывалось свыше девятисот тысяч человек преклонного возраста. Это составляло около восьми процентов всего населения японской столицы. Результаты общественных опросов свидетельствуют о том, что из них только сорок процентов имеют собственные доходы — пенсии, выходное пособие, сбережения, работу. Сорок тысяч престарелых по нескольку месяцев в году прикованы к постели, из них двадцать шесть тысяч — свыше шести месяцев в году. Примерно шестьдесят тысяч ведут изолированно-одинокий образ жизни. Можно предположить, что в связи с инфляцией в последующие годы положение людей преклонного возраста еще усугубилось. Цифры тревожные.
Пенсионное обеспечение в Японии не упорядочено. Практически, кроме депутатов парламента, на пенсию могут рассчитывать лишь служащие государственных учреждений и некоторых крупных частных компаний. Все остальные, проработав на одном и том же месте положенное количество лет, получают только единовременное выходное пособие. В среднем на пособие при самой жестокой экономии можно прожить не более двух, от силы трех лет.
А цены растут. По свидетельству газеты "Асахи", ежемесячный прожиточный минимум для лиц в возрасте свыше шестидесяти лет за последние годы увеличился с 5480 иен до десяти тысяч. Неизвестно, какими критериями руководствовались те, кто определял этот минимум, но он явно занижен. Достаточно сказать, что килограмм мяса в Японии стоит от одной до пяти тысяч иен. А ведь, кроме еды, существуют и такие статьи расходов, как одежда, жилье, отопление, газ, электричество, лекарства и т. д. Конечно, каждый японец имеет сбережения: обязательные и регулярные вклады в них — непременная статья бюджета каждой японской семьи. Но, как писала та же газета "Асахи", изучение уровня жизни в стране показывает, что средний японец не обеспечит себе прожиточный минимум в преклонном возрасте, даже если он в течение многих лет будет откладывать все, что зарабатывает.
Сложность положения в значительной мере усугубляется тем, что у большинства японцев пятидесятипятилетнего возраста (то есть к моменту вынужденного ухода со службы — об этом еще пойдет речь) дети — школьники или студенты.
После второй мировой войны в структуре японской семьи произошли большие изменения. Ранее старший сын в семье считался наследником. Ему переходило все имущество, на плечи ложилась забота о престарелых родителях. Обладая решающим голосом, глава семьи подчинял своей воле всех ее членов. Гражданское законодательство послевоенной Японии рассматривает супругов как основной стержень семьи, уравнивает их права. Наряду с этим оно декларирует и обязанность взрослых детей материально обеспечивать престарелых родителей. Однако любовь и заботу декларировать невозможно, и вот на практике старики нередко становятся ненужной обузой, лишними в семье. Лишние в 55–65 лет.
Тебе под шестьдесят, как жить дальше? Большинство мечтает трудиться, иметь право считать себя полезным не только своим детям, но и обществу. Можно не удивляться тому, что, как показывают опросы, семьдесят три с лишним процента мужчин старше шестидесяти лет хотели бы работать. О пятидесятипятилетних не приходится и говорить. Но желание это трудноосуществимое. На большинстве предприятий и компаний в Японии существует возрастной ценз: предельный возраст работающих — пятьдесят пять. (Средний возраст служащих наиболее крупных японских компаний — около тридцати шести лет.) За борт выбрасывается человек еще сильный, энергичный, опора семьи, ее надежда. Японские трудящиеся ведут активную борьбу против антигуманного возрастного ценза, но эта борьба наталкивается на железные законы капиталистической экономики: ей необходимы лишь те, кто способен выдержать подчас нечеловеческую нагрузку конкурентной борьбы в условиях, когда темпы экономического роста превыше всего.
