Янычар и Мадина - [2]

Два турка спешились и пошли к сараю. Илинка сидела в темноте, забившись в самый дальний угол, и, казалось, боялась дышать. Когда османские воины выхватили из ее рук ребенка, она не закричала, а завыла, так отчаянно и жутко, как будто ее живьем зарывали в могилу.

Мальчик заплакал. Один из турков высоко поднял Адриана, окинул взглядом его крепкое тельце и одобрительно кивнул. Потом зашагал к воротам. Илинка с воплем выскочила следом за ним и замерла, увидев залитого кровью мертвого Георга. Она внезапно упала на землю, раскинув белые руки и разметав длинные каштановые косы, и лежала, такая же неподвижная и холодная, как ее убитый супруг.

Османы подошли и заглянули ей в лицо. Синие глаза Илинки были широко распахнуты и смотрели в огромное небо застывшим, ничего не выражающим взглядом. Хотя на теле молодой женщины не было ни одной раны, она была мертва – она умерла в тот миг, когда поняла, что у нее отняли сына, убили мужа и ей незачем больше жить.

Турецкие воины вполголоса прочитали над мертвыми телами молитву, после чего вскочили на коней и уехали. Сына Георга и Илинки они увезли с собой.

Мальчик получил имя Мансур и был воспитан в мусульманской вере. Через двадцать лет это был мужественный, сильный, закаленный в сражениях воин янычарского корпуса, присягнувший на верность султану, идущий, в бой с именем Аллаха на устах, не знавший любви и не боящийся смерти.

Часть первая

Глава I

1660 год, аул Фахам, Кавказ

Мадина быстро шла по узкой каменистой тропинке. Кругом вздымались громады гор, но они не пугали девушку: она привыкла к ним с детства. Порой казалось, будто вечные снега совсем рядом, – они искрились на ярком солнце, и от них веяло холодом. Однако внизу весело зеленели лужайки, напоминающие о том, что пришла весна.

Дойдя до условленного места, Мадина присела на большой камень и принялась ждать Айтека. Оба знали, что оставаться наедине до свадьбы нельзя – это противоречит обычаям, – но их любовь и влечение друг к другу были сильнее.

Впрочем, жених Мадины, не позволял себе ничего лишнего. Легкое пожатие руки, изредка – мимолетный пламенный поцелуй. Подумав об этом, девушка улыбнулась и опустила ресницы. Ее лицо залилось румянцем. До свадьбы чуть больше месяца, а потом они будут принадлежать друг другу!

На повороте тропинки появился Айтек, красивый смуглолицый юноша со сверкающими темными глазами, и сердце девушки затрепетало. Он выглядел таким мужественным в черной черкеске, красиво обтягивающих ноги чувяках,[3] с шашкой и кинжалом на поясе!

Юноша с восхищением смотрел на свою невесту, тонкую, грациозную, с сияющим взглядом больших карих глаз, в золотистой шапочке, из-под которой струились темно-каштановые волосы, коротком, обшитом галуном черном кафтанчике с массивными серебряными застежками, длинном красном платье с вытканным золотым поясом, шелковых шароварах и маленьких сафьяновых башмачках. Смотрел и вспоминал, как впервые увидел Мадину на осеннем празднике. Тогда Айтеку показалось, будто с неба сорвалась звезда и упала прямо в его сердце!

Юноша не спал всю ночь и, едва дождавшись утра, пошел к отцу. Айтеку исполнилось двадцать два года – возраст вполне подходящий для того, чтобы жениться. Но семья Мадины считалась зажиточной, и молодой человек боялся, что отец девушки может запросить большой калым. Заслали сватов, и, к огромной радости Айтека, его семья получила согласие. С тех пор он мечтал о юной невесте и днем и ночью. Улучив момент, юноша встретился с девушкой, чтобы узнать, нравится ли он ей. Для Айтека была невыносима мысль, что любимую могут заставить выйти за него замуж, то есть подчиниться чувству долга и воле судьбы. Он не находил себе места до тех пор, пока не встретился с Мадиной. Девушка не стала скрывать своих чувств и откровенно призналась Айтеку в том, что тоже его любит.

Он уговорил ее приходить на свидания, и с каждым разом эти встречи становились все более волнующими, хотя и Айтек, и Мадина знали: если об их свиданиях прослышат односельчане, обоих ждет осуждение – как посторонних, так и близких людей.

Ни юноша, ни девушка не думали о трудностях грядущей жизни, они мечтали только о счастье. Между тем на долю замужней черкешенки выпадали самые тяжелые работы по хозяйству, в поле и дома, а мужчина был обязан обеспечивать пропитание для семьи. Черкесы редко брали двух и более жен: жизнь в этих краях слишком сурова, земля скудна, а народ, хотя и трудолюбив, беден.

Айтек подбежал к Мадине и нежно взял ее лицо в ладони.

– Замерзла?

– Нет! Уже весна…

Оба заворожено смотрели на зеленеющие в расщелинах скал тоненькие ивовые лозы, на первые весенние цветы. Высоко над головой клубились беспрестанно меняющие форму и цвет облака. Глубоко внизу бурлила река, чей постоянный шум нарушал тишину окружающего мира.

– Мой отец считает баранов, которых нужно зарезать на свадьбу, а я считаю, звезды в небе и думаю о том, что это дни, которые мы проживем с тобой! – Со счастливым смехом произнес Айтек.

– Вчера я уговорила сестру погадать, – призналась Мадина. – Мы кидали кости, и мне выпала долгая жизнь в согласии и любви.

– Со мной?